- Как же ты мог уйти? Оставить меня… ее… одну. На кого мне теперь надеяться?
- Простите. Я испугался… эта стрельба… вы в крови, потом еще в ту квартиру зашел, кровь вытереть, а они… как мертвые. У меня в голове помутилось. Даже не помню, как домой добрался. Больше никогда… честное слово… я не подведу. Заслужу! Только не прогоняйте! - Парень попытался поймать руку, очевидно намереваясь облобызать ее, но Дэн резко отстранился и неожиданно начал вставать:
- Хочешь заслужить? Вот тебе прекрасный шанс. Я ухожу, ты остаешься с Машей здесь. Никому не открывать, не высовываться, сидеть тихо до моего возвращения. И если проявишь к ней хоть тень неуважения! Лучше не показывайся мне на глаза!
- Дэн, ты куда? - забеспокоилась я. Он же собирался спать до утра.
- За мной милиция. Я выйду, пока они не поднялись на этаж.
- Что?! Милиция?! Откуда ты…
- У меня сигнальный круг на подходах к дому стоит. Нельзя, чтобы они вошли в квартиру.
- Подожди! Нельзя выходить! Тебя же арестуют!
- У них есть все основания для этого. Машенька, прости, времени совсем нет. Со мной все будет в порядке.
- Нет! Не ходи! Ты можешь уйти порталом, как вчера. Сразу за город. Идите вместе. Лев поможет тебе добраться до места силы. Ты будешь на свободе, и сразу вернешься к себе домой! А я скажу, что ничего не знаю. Дэн, пожалуйста! - взмолилась я, видя, что мои слова не остановили его. - Тебя посадят в тюрьму и никогда не выпустят. Зачем ты это делаешь?!
- Маша, поверь мне. Так надо. И я скоро вернусь. Может, даже сегодня.
Спешно меня обняв и едва коснувшись губами, он шагнул к двери. Я хотела кинуться за ним, но почувствовала крепкую руку на своем плече.
- Отвечаешь головой, - предупредил Дэн Льва, придерживающего меня, и вышел.
Моя тихая истерика переросла в громкую, когда в окно я увидела, что он просто вышел навстречу милиции и сдался, не оказывая ни малейшего сопротивления. Его повалили в снег, несколько человек нависли над ним с оружием в руках… Наблюдать дальше мне не дал Лев. Переменившись в лице, он прошептал:
- Не выглядывайте, вдруг за окнами следят? Они сейчас сюда поднимутся. Знакомые в подъезде есть? Чтобы у них пересидеть.
Я его не слушала, вырываясь и крича:
- Пусти! Его сейчас убьют! А мы будем сидеть как крысы!
- Тише! Нельзя шуметь. Надо молчать, будто никого нет.
Напряженное ожидание выстрелов с улицы себя не оправдало. Вместо них раздался характерный скрип притормозившего уазика. Я все-таки вырвалась и бросилась к окну. Дэна, со скованными за спиной руками, как раз загоняли в машину с зарешеченным окошком. А бойцы с автоматами направлялись к подъезду. Он повернул голову к близстоящему человеку, что-то сказал на ходу, и тот без промедления скомандовал отбой. После небольшой заминки люди потянулись к машинам. На пороге уазика Дэн поднял голову и взглянул на мои окна. И, черт меня побери, но мне показалось, что на лице его была торжествующая усмешка! Через минуту на улице никого не осталось. Наверное, сцену ареста наблюдал весь дом.
Все. Это была последняя капля. Мои силы кончились. Я тихо легла на кровать, не обращая внимания на Льва. Нет у меня желания ни скандалить, ни слезы лить. Лишь одного хотелось - закрыть глаза и не просыпаться, пока этот кошмар не кончится. Или не просыпаться вовсе.
Встала я ближе к ночи. Апатия не прошла. Только пить хотелось. Если бы не это, я бы и не сдвинулась с места. На кухне сидел Лев. Несчастный, сгорбившийся. Что-то во мне шевельнулось.
- Ты еще здесь? Иди домой.
- Не могу. Он сказал остаться с вами.
- А ты его во всем слушаешься?
- Да.
- Тебя там сестры ждут. А мне от твоего присутствия ни холодно, ни жарко.
- Я останусь.
- Как хочешь, - пожала я плечами. Вспомнила: - Если голодный, возьми что-нибудь в холодильнике. Там жареные котлеты были. И макароны.
- А вы?
- Не хочу, - отмахнулась я, выпила воды из-под крана и пошаркала обратно.
- Вам надо поесть. Он вашему виду не обрадуется, когда вернется.
- Если вернется. Если нет, я сама завтра пойду в милицию. Может, узнаю что.
- Да вы что?! Нельзя вам в милицию! Сразу по делу привлекут. В лучшем случае как свидетеля, в худшем, как сообщника. Получится, зря он их увел. Не, я не пущу.
Ну, это мы еще посмотрим. Грубой силы ко мне он применить не может. Зато я никому ничего не обещала. Случись конфликт интересов, буду драться на полный серьез.
Но выяснить, кто станет победителем в случае открытого столкновения, нам не пришлось. Дэн вернулся под утро. Я, не раздеваясь, лежала на кровати, глядела в темноту, вспоминала все, что было у нас с первого дня знакомства. Льву предлагала раскладушку, но он отказался и, кажется, так и уснул на кухне за столом.
За спиной сверкнуло, потянуло странным запахом, а когда я обернулась, увидела шагающего из ниоткуда короля с большой сумкой наперевес. Моему прыжку - с разворота, из положения лежа, - позавидовала бы чемпионка по гимнастике.
- Вот и я. Разбудил? - весело поинтересовался он, даже не пытаясь отлепить меня от себя. Больше он ничего не сказал, да и я не ответила. Лишь брякнула железом брошенная сумка. Мы были заняты важнейшим делом. Поцелуй длился минут пять, а потом я жадно всматривалась в его лицо, гладила по щекам, волосам и изо всех сил прижималась к нему. Ой, про раны я забыла. Тихо отстранилась:
- Тебе больно, наверное?
- Ничего. Я уже в полном порядке.
- Дэн, Дэн! Я так за тебя боялась! Думала, умру, если ты не вернешься.
- Не говори так, любовь моя. Ты мне нужна живая. А где Лев? Опять сбежал?
- Нет, он на кухне. Честно караулил меня.
- У тебя изможденный вид. - Он провел пальцами по моим щекам. - Не ужинала, не спала…
Я согласно кивнула головой, не став уточнять, что и не обедала и, кажется, не завтракала. А если вспомнить, то и позавчерашний ужин, будучи на нервах, я себе простила.
- И я зверски голоден. Доставай все, что есть. Будем пировать. Победа!
- Тебя выпустили?
- Дело закрыто. К сожалению, ни улик, ни материалов не осталось, - притворно шмыгнул он носом. А у самого глаза весело блестят. - Правда, голова теперь раскалывается. Столько ментальной магии за один день для меня чересчур. Ну, ничего. Еще одно маленькое дельце, и можно обо всем забыть. Накрывайте пока на стол, я скоро.
- Ты ку… - хотела испугаться я. Дэн закрыл мне рот ладонью и внимательно взглянул в глаза:
- В милицию звонили твои соседи, которые узнали меня по телевизору. Подобную любезность нельзя оставить без ответа, тебе так не кажется? Нанесу им визит вежливости и сразу вернусь. Убивать и калечить никого не собираюсь. Такое объяснение годится?
- Да, - кивнула я.
- Вот и славно.
- А что в сумке? - поинтересовалась я, запнувшись об оную. Внутри было что-то тяжелое, твердое и издающее металлические звуки.
- Боевые трофеи.
- Оружие? - округлила я глаза. - Ты ограбил милицию?!
- Я лишь забрал принадлежащее мне. Оплаченное сверх рыночной стоимости моей кровью. А потому практически бесценное.
- Из-за него ты задержался и едва не расстался с жизнью! - с ненавистью посмотрела я на сумку.
- Я заплатил высокую цену, но оно того стоит.
- Почему ты мне сразу не сказал, куда идешь?
- А зачем? Не думаю, чтобы тебя заинтересовали методы ведения войны в магическом мире и эффективные способы убийства, неизвестные у нас. И не сомневаюсь, что ты бы сделала честную попытку отговорить меня. Ну, и к чему было тебя тревожить? В случае успеха ты бы не узнала о содержимом моего багажа. И могла спокойно спать.
- Зато теперь я слишком много знаю, и кошмары мне обеспечены, - проворчала я вслед закрывшейся двери.
Разбуженный мной Лев сразу засобирался, резонно заметив, что сестры его наверняка потеряли. Дождавшись возвращения Дэна и его разрешения удалиться, он тут же ретировался.
За столом Дэн в красках рассказал о любезном приеме, оказанном его персоне в милиции. Все прошло по плану, одно лишь ему категорически не понравилось - кроме коньяка из сейфа начальника и круга краковской колбасы с черным хлебом, ничего более съедобного предложить ему не смогли. Продержав под контролем несколько часов подряд местного подполковника, Дэн добился уничтожения материалов дела, изъятия улик, а также выборочного стирания памяти следователю и опергруппе, производившей арест. Особый упор был сделан на любые упоминания моего адреса, чтобы в будущем меня не коснулись неприятности, связанные с королевскими похождениями в нашем мире. Собственно, ради этого и был затеян демарш. Наручники, от которых Дэн избавился практически сразу по прибытии на место, он, кстати, прихватил на память, вместе с ключами.