— С новым годом, — сказал я, вытаскивая куклу. — Это тебе.
Луиза мяукнула радостно, перекувыркнулась через голову и превратилась в девочку девяти лет от роду.
— Ой, — сказала она, — спасибо, дядя Энжел. Какая красивая! А как ее зовут?
— Ее зовут Линора, — ответил я. — Видишь, она умеет глаза открывать-закрывать, а еще говорит «мама», если ее немного наклонить вперед.
— Мама, — подтвердила Линора.
Луиза обняла куклу и разулыбалась. У нее очень красивая улыбка, у этой маленькой дочери Баст.
— А это от тебя кукла или от дяди Криса? — спросила она.
— От меня, — ответил я. — Криса сейчас в городе нет, но когда он вернется, обязательно тебе что-нибудь подарит.
— Опять разбойников гоняет? — спросила Луиза.
— Кажется, где-то на юге дикий вампир появился, — ответил я. — А у вас тут как?
— Ты больше через чердак не ходи, — шепотом сказала мне Луиза. — Арника догадалась, что ты через слуховое окошко залезал. Лучше в следующий раз я тебе какое-нибудь окно открою.
— Договорились, — шепнул я в ответ. — А как твоя мама поживает?
— Через две недели по капищам собирается, — вздохнула Луиза. — Если дядя Крис задержится, они опять не встретятся.
— Он уже через пару дней должен вернуться, — уверил я ее. — Так что встретятся, не бойся. Ты мне лучше вот что скажи… ты что про Лару Уиллис знаешь?
— Про маму дяди Квентина? — спросила она. — То же, что и все. Она отправилась в археологическую экспедицию в Жарандию и там пропала. Но Арника говорит…
— Что Арника говорит? — услышал я знакомый голос.
Честно сказать, я ее заметил задолго до того, как она заговорила, но виду подавать не стал.
— А что Арника говорит? — поинтересовался я, поворачиваясь лицом к летучей мыши, которая свисала вниз головой с потолка.
— Блюдо принес? — спросила она строго.
— Разумеется, — ответил я.
— Отдай Луизе, она на кухню отнесет.
Я отдал девочке блюдо, и она нас покинула.
— Чего это ты про Ларочку выспрашиваешь? — спросила Арника.
— Мне поручили ее найти, — ответил я честно. — Вот, собираю сведения. Нельзя?
— Это кому она вдруг понадобилась спустя столько лет? — спросила Арника.
— Какая разница?
— Не хочешь отвечать? Тогда до свидания, — сказала Арника. — И это… я скажу Бастиане, чтобы она поговорила с дочерью. Девочке пора знать, что добрые дяди могут оказаться совсем недобрыми.
— Причем тут Луиза? — спросил я.
— А при том, что я не хочу, чтобы ты ее свел куда-нибудь, — ответила Арника. — То, что ты брат Криса, еще не значит, что тебе можно доверять. Впрочем, ему я тоже не особо доверяю, ты не думай.
— Уж не знаю, на что ты намекнуть пытаешься, — сказал я. — Но я к девочке отношусь как к приемной дочери моего брата. Не больше, но и не меньше.
— До того момента, когда она его приемной дочерью станет, даже я могу не дожить, — фыркнула Арника. — Эти двое не слишком-то торопятся, как я погляжу.
— Крис почти дозрел, чтобы сделать признание, — поделился я, понизив голос и предварительно посмотрев по сторонам.
— Да ну? Хм. Может, и доживу… Глядишь, через пару лет… Все-таки, кто тебе поиски Лары заказал? Квентин?
— Не скажу, — ответил я.
— Убирайся, — зашипела на меня Арника.
— Хорошо-хорошо, я ухожу, — я поднял руки, демонстрируя свои самые миролюбивые намерения, и принялся пятиться задом в сторону выхода. — Но имей в виду, когда я найду Лару, я обязательно расскажу ей, как ты мне помогла. С новым годом!
И тут Арника вдруг упала с потолка на пол, при этом умудрившись принять человеческий свой облик. У меня уже было мелькнула мысль, что я договорился, и сейчас мне придется худо, как Арника, вместо того, чтобы броситься мне на шею, вдруг поклонилась кому-то за моей спиной. Поклон вышел не слишком глубоким и совсем не подобострастным, я бы даже сказал, ироничным, но, тем не менее, это был именно поклон. Для того чтобы стало понятно, почему я его так подробно описываю, надо сказать, что я никогда прежде не видел, чтобы Арника кому-то кланялась. Максимум — небрежный кивок головой, да и тот еще заслужить надо.
Я быстро повернул голову и в первый момент даже растерялся, потому что за моей спиной никого не было, кроме Бастианы, а ей Арника кланяться вряд ли бы стала. Но тут на мои глаза вдруг упала какая-то пелена, а может быть, наоборот — пелена спала, и я увидел вместо эффектной черноволосой красавицы в простом сером шерстяном платье с открытым бюстом и плечами, совсем другую женщину. Эльфийку. Она была платиновой блондинкой с прямыми длинными волосами, хрупким сложением, но при этом с весьма выдающимся для эльфийки бюстом. Раскосая, высокая. Одета она была в длинную серебристую тунику до колен, перехваченную серебряным же пояском у тонкой талии, кроме того, на голове у нее красовалась странного вида шляпа или шапка, уж не знаю, как ее правильно назвать. Представьте себе месяц к концу первой четверти, опрокиньте его так, чтобы рога смотрели вверх и сделайте из него головной убор, покрыв серебряной парчой. Эта шапка эльфийке очень даже шла, должен заметить.
Я сморгнул, и эльфийка пропала, а на ее месте снова появилась Баст. Моргнул еще раз, и эльфийка снова вернулась. Я заморгал часто-часто. Все, чего я добился — это того, что теперь я видел их обеих одновременно. На одном и том же месте.
— Значит, ты ищешь Лару? Чего это вдруг?
Готов поклясться, я услышал сразу два голоса. Один из них был мне хорошо знаком — Баст я знаю не первый день, у нее приятный такой глубокий голос, несколько мурлыкающий и негромкий. А вот у той, второй, голос был выше, и в нем никакого мурлыканья не было, зато было журчание весенней капели и перезвон серебряных монет. Я начал было лихорадочно соображать, что ей-им ответить, но тут за меня эту проблему решили. Я вдруг увидел себя со стороны: не слишком высокого, светловолосого, немного худощавого, но, в целом, весьма недурно сложенного. И, одновременно, неожиданно для меня самого: рыжеволосого, рогатого и крылатого.
— Считай, что мне стало скучно, и я решил сделать тебе одолжение. Ты против?
И снова было два голоса. Один мой, а второй — хриплый, застуженный давно и основательно. Тот самый, который я уже имел удовольствие слышать утром. Я внимательнее присмотрелся к эльфийке и тут вдруг заметил, что она тоже крылата, только крылья ее — кожистые, точно такие же, какие бывают у Арники, когда она принимает полуформу чтобы погоняться за мной.
«Это у Арники такие же крылья, глупыш».
На «глупыша» у меня совершенно не было времени обижаться, потому что было занятие поинтереснее. Не каждый день доводиться присутствовать и даже принимать некоторое участие в такой беседе, что здесь сейчас шла.
— Как-то я не слишком верю в твои добрые намерения. Как бы мне потом не пожалеть о таком одолжении.
— Тебе не нужна твоя жрица?
— Нужна. Но страшно представить, что ты попросишь взамен.
— Вот уж не думал, что ты такая трусишка.
А потом я перестал и слышать, и видеть, словно мне набросили на голову плотный мешок, да еще и ударили чем-то тяжелым. Кажется, я потерял сознание, но то, что разговор на этом не прекратился, я уверен. Вот уж не знаю, это я не выдержал такого общения, или кое-кто решил, что мне не стоит знать о содержании Их разговора. Ну, или, может быть, это у моего безумия отказала фантазия — тоже возможно. Как бы то ни было, очнулся я на диванчике в одной из внутренних гостиных комнат храма. Я сидел, привалившись к подлокотнику, а прислонившись ко второму, полусидела, полулежала Баст, которая сейчас то ли спала, то ли без сознания была.
— Мало мне забот было, еще с вами тут возись, — проворчала Арника. — Проснулся? Жив-здоров?
— Что это сейчас было-то? — спросил я, трогая свою голову, которая готова была взорваться от боли.
— А вот глупых вопросов задавать не надо, — ответила Арника. — Впрочем… первый раз так, да? Не слишком приятно, согласна. Очень выматывает, с первого раза редко кто больше минуты выдерживает. Потом привыкают, конечно. Со мной Она давно такие фокусы себе не позволяет, а вот Бастиане досталось. Ничего, оборотни — они крепкие, быстро отходят. Ты-то нормально?