Выбрать главу
­вил­ся по зам­ку в по­ис­ках са­мой урод­ли­вой жен­щи­ны на све­те. Но да­же са­мые древ­ние ста­рухи-ключ­ни­цы и са­мые за­мыз­ганные по­судо­мой­ки с ко­ролев­ской кух­ни толь­ко през­ри­тель­но фыр­ка­ли. Нес­коль­ко раз Охот­ни­ка пы­тались об­лить по­мо­ями и стук­нуть по­леном, но он уво­рачи­вал­ся. То же са­мое пов­то­рилось и в сто­лице, и в дру­гих го­родах, и во всех де­рев­нях, ко­торые встре­чались Охот­ни­ку по до­роге: ни од­на жен­щи­на, сколь угод­но нек­ра­сивая, не сог­ла­шалась приз­нать се­бя «са­мой урод­ли­вой на све­те». И да­же вол­шебник, к ко­торо­му Охот­ник за­шел в гос­ти, при­тащив че­рез бо­лото боль­шой ки­сет с та­баком и бо­чонок с пи­вом, ска­зал, что тут он ни­чем по­мочь не мо­жет: - По­нима­ешь, жен­щи­на дол­жна быть урод­ли­вой са­ма по се­бе, бе­зо вся­кого вол­шебс­тва, ина­че зелье не сра­бота­ет... И вот од­нажды Охот­ник при­сел от­дохнуть на зна­комом пе­рек­рес­тке. Он сов­сем не знал, что ему де­лать и ку­да ид­ти. И тут на ле­вой до­роге по­каза­лась уже зна­комая ему всад­ни­ца, за­кутан­ная в чер­ное пок­ры­вало. Толь­ко на сей раз она еха­ла на бе­лом ко­не. - Здравс­твуй, Охот­ник, - ска­зала она. - В ка­кую бе­ду ты ухит­рился по­пасть на этот раз? Тя­жело взды­хая, Охот­ник рас­ска­зал ей, что ищет са­мую урод­ли­вую жен­щи­ну на све­те. Тут всад­ни­ца рас­сме­ялась, да так гром­ко, что с де­ревь­ев сле­тела стая га­лок. - Ну что ж, ты на­шел, что ис­кал, - ска­зала она, от­сме­яв­шись. - Я и есть Са­мая Урод­ли­вая Жен­щи­на на све­те. И я с удо­воль­стви­ем от­прав­люсь с то­бой к ко­ролев­ско­му дво­ру, но при од­ном ус­ло­вии: ты по­обе­ща­ешь на мне же­нить­ся. Тог­да я выпью вол­шебное зелье вмес­те с Прин­цессой. Охот­ник мял­ся и жал­ся, но од­но де­ло - ру­ка, без нее мож­но в край­нем слу­чае обой­тись, а без го­ловы - ни­как. - Лад­но, - ска­зал он. - Даю сло­во. Я же­нюсь на те­бе, ес­ли ты сде­ла­ешь, как ска­зала. Толь­ко... дай я на те­бя хо­тя бы пос­мотрю. - Бо­юсь, те­бе ста­нет не­хоро­шо, - от­клик­ну­лась всад­ни­ца. - Впро­чем, я сни­му по­лови­ну пок­ры­вал и ву­алей, те­бе это­го дол­жно хва­тить. И вот по­ка она сни­мала ву­али и раз­ма­тыва­ла пок­ры­вала, у Охот­ни­ка сна­чала зад­ро­жали ко­лен­ки, по­том зак­ру­жилась го­лова, а по­том и вов­се на­чало тем­неть в гла­зах. - Хва­тит... - про­из­нес он сла­бым го­лосом. - Это еще да­же не по­лови­на, - отоз­ва­лась жен­щи­на, ко­торую мы те­перь по пра­ву мо­жем ве­личать Са­мой Урод­ли­вой Жен­щи­ной На Све­те. - Ну... даль­ше по­ка не на­до... - ска­зал охот­ник. - Мо­жет, по­том... ког­да я при­вык­ну. На том они и по­реши­ли и вмес­те от­пра­вились в ко­ролев­ский дво­рец. Ког­да по до­роге по­пада­лись реч­ка или пруд, охот­ник с тос­кой на них пос­матри­вал, но меж­ду ним и во­дой все вре­мя еха­ла Са­мая Урод­ли­вая Жен­щи­на: она не хо­тела, что­бы Охот­ник уто­пил­ся, по­тому как ей очень хо­телось за­муж. Ког­да они подъ­ез­жа­ли ко двор­цу, де­ти, уви­дев из­да­ли Са­мую Урод­ли­вую Жен­щи­ну, в ужа­се пла­кали и раз­бе­гались по до­мам, мо­лодень­кие де­вуш­ки па­дали в об­мо­рок; все ко­ровы в тот день да­вали кис­лое мо­локо, а пес­трая ку­рица, пе­ребе­жав­шая пут­ни­кам до­рогу, тут же снес­ла яй­цо, из ко­торо­го по­том вы­лупил­ся са­мый нас­то­ящий ва­силиск. Ког­да ко­роль кра­ем гла­за уви­дел Са­мую Урод­ли­вую Жен­щи­ну, то его ра­зоб­ра­ла ико­та. - Ик! - ска­зал он. - Я ви­жу, Охот­ник, что ты на­шел, что ис­кал. Свадь­ба, го­воришь? Бе­дола­га, - Ик! - луч­ше бы я те­бе го­лову от­ру­бил. Ик! Не­сите ско­рее зелье и зо­вите Прин­цессу и гос­тей. Ик! Все соб­ра­лись в трон­ной за­ле, с опа­сени­ем ко­сясь на Са­мую Прек­расную Прин­цессу и на Са­мую Урод­ли­вую Жен­щи­ну. Ко­роль раз­лил зелье в два куб­ка и по­дал один сво­ей до­чери, а вто­рой - гостье. Что­бы вы­пить зелье, и Прин­цессе, и Жен­щи­не приш­лось сбро­сить часть сво­их пок­ры­вал и ву­алей и вып­ростать на­ружу ру­ки, что­бы дер­жать ку­бок. Прин­цесса на­чала све­тить­ся так, что гла­зам бы­ло боль­но, а от Са­мой Урод­ли­вой Жен­щи­ны от­четли­во рас­полза­лась тем­но­та, по­хожая на чер­ни­ла, ко­торые кап­ну­ли в во­ду. Все так и за­мер­ли, а ко­роль от нап­ря­жения да­же прек­ра­тил икать. И ког­да куб­ки опус­те­ли, про­изош­ло чу­до: Прин­цесса пе­рес­та­ла све­тить­ся, а Са­мая Урод­ли­вая Жен­щи­на - тем­нить­ся... ну, то есть вы ме­ня по­няла: от нее пе­рес­та­ла рас­ползать­ся тем­но­та. Они обе ски­нули с се­бя все свои пок­ры­вала и ву­али - и что же? Прин­цесса пе­рес­та­ла быть та­кой ос­ле­питель­но прек­расной, а сде­лалась прос­то кра­сивой, с яс­ны­ми го­лубы­ми гла­зами и свер­ка­ющи­ми зо­лоты­ми во­лоса­ми, а Са­мая Урод­ли­вая Жен­щи­на На Све­те ста­ла Быв­шей Са­мой Урод­ли­вой Жен­щи­ной На Све­те, по­тому что не толь­ко ее уродс­тво пе­реда­лось Прин­цессе, но и часть кра­соты Прин­цессы пе­реда­лась ей. Те­перь у Быв­шей Са­мой Урод­ли­вой Жен­щи­ны бы­ли го­рящие, как уг­ли, чер­ные гла­за, блес­тя­щие чер­ные во­лосы и неж­ная ко­жа, ко­торая све­тилась, как фар­фор. Охот­ник, ко­неч­но, влю­бил­ся в нее без па­мяти с пер­во­го взгля­да. Тут же ус­тро­или двой­ную свадь­бу, и на­ут­ро Сле­пой Принц об­рел зре­ние и был очень рад, что мо­жет ви­деть и свою лю­бимую Прин­цессу, и во­об­ще весь бе­лый свет. Так что все кон­чи­лось хо­рошо. Ос­та­лось толь­ко рас­ска­зать, что со все­ми ни­ми бы­ло даль­ше. Ко­роль на ра­дос­тях, что у не­го те­перь есть под­хо­дящий пре­ем­ник, тут же пе­редал свою ко­рону быв­ше­му Сле­пому Прин­цу, ко­торый, ко­неч­но, стал те­перь Зря­чим Ко­ролем. А сам ста­рый ко­роль от­пра­вил­ся вмес­те с ко­роле­вой-ма­терью в ее до­лину: он упи­рал на то, что для поп­равки здо­ровья ему не­об­хо­дим гор­ный воз­дух, но все зна­ли, что на са­мом де­ле он без ума от виш­не­вых пи­рогов ста­рой ко­роле­вы. Быв­шая Са­мая Прек­расная Прин­цесса ста­ла Кра­сивой Ко­роле­вой, очень ве­селой и счас­тли­вой: она лю­била ус­тра­ивать праз­дни­ки, ба­лы, при­емы и охо­ты и про­чие раз­вле­чения, так что жизнь в ко­ролевс­тве би­ла клю­чом, но по го­лове не по­пада­ла. Не­дос­та­ток у Ко­роле­вы был толь­ко один: она до ужа­са лю­била кра­сивые платья и ук­ра­шения, так что да­же спать ло­жилась, не сни­мая дра­гоцен­ных оже­релий и ко­лец. Но, бу­дучи ко­роле­вой, она мог­ла се­бе это поз­во­лить, а ук­ра­шения вы­бира­ла со вку­сом. Быв­ший Сле­пой Принц ока­зал­ся на удив­ле­ние хо­рошим ко­ролем, ес­ли учесть, что он сна­чала не умел ни пи­сать, ни чи­тать. За­то он за­меча­тель­но счи­тал в уме, и по­тому каз­на­чей не мог его об­ма­нывать. Кро­ме то­го, по­ка Принц был сле­пым, у не­го обос­трил­ся слух, и те­перь он нем­ножко слы­шал мыс­ли лю­дей, ког­да те ду­мали не ше­потом. В об­щем, он прог­нал из ми­нис­тров всех взя­точ­ни­ков и ин­три­ганов и взял на их мес­то лю­дей, ко­торые что-то уме­ли де­лать, а най­ти та­ких лю­дей еще труд­нее, чем Са­мую Урод­ли­вую Жен­щи­ну, это вся­кий зна­ет. Да, а все быв­шие взя­точ­ни­ки и ин­три­ганы пе­рек­ва­лифи­циро­вались в жур­на­лис­ты и ос­но­вали га­зету: не ска­зать, что вре­да от них ста­ло мень­ше... У Ко­роля с Ко­роле­вой, ко­неч­но, ро­дились де­ти, при­чем маль­чи­ки уме­ли иг­рать на мно­жес­тве му­зыкаль­ных инс­тру­мен­тов, а де­воч­ки кра­сиво пе­ли. Охот­ник и Быв­шая Са­мая Урод­ли­вая Жен­щи­на, ко­торую на са­мом де­ле зва­ли Брю­на, по­сели­лись в быв­ших по­ко­ях прин­цессы, на вер­ши­не са­мой вы­сокой баш­ни, по­тому что Брю­на, по­ка бы­ла Са­мой Урод­ли­вой Жен­щи­ной На Све­те, от тос­ки и не­чего де­лать изу­чила все на­уки и по но­чам наб­лю­дала за звез­да­ми. Вот от­ку­да она зна­ла, как по­мочь Охот­ни­ку и ког­да он по­явит­ся на ее пе­рек­рес­тке. Так Ко­роль с Ко­роле­вой об­за­велись звез­до­четом, и при этом очень хо­рошим: а хо­роший звез­до­чет - это ог­ромная ред­кость, пос­коль­ку вок­руг пол­но шар­ла­танов. Охот­ник по­лучил ото всех мно­жес­тво по­дар­ков: и но­вый рог, и но­вый лук, и но­вую шля­пу с пе­ром, и да­же са­поги-ско­рохо­ды. Но боль­ше все­го он об­ра­довал­ся, ког­да ему раз­ре­шили охо­тить­ся во всех ле­сах ко­ролевс­тва. Раз в не­делю он за­ходил в гос­ти к вол­шебни­ку и при­носил то­му пи­во и та­бак. У Охот­ни­ка с Брю­ной то­же бы­ли де­ти: маль­чи­ки, ког­да охо­тились, не те­ряли след да­же ночью, а де­воч­ки... а де­воч­ки всег­да до­бива­лись то­го, че­го хо­тели. Так что, пов­то­ряю, все кон­чи­лось хо­рошо. А ка­кая тут мо­раль? Чес­тно го­воря, не знаю. Мо­жет, что у жен­щин все неп­ри­ят­ности из-за внеш­ности. А мо­жет, что ес­ли не хо­чешь по­пасть в бе­ду, не охоть­ся там, где нель­зя. А вы как ду­ма­ете?