Бабушка улыбнулась и ответила:
– Идите уже к столу, сорванцы вы мои, а потом уж шагайте туда, куда вас сердце зовёт.
Она поерошила волосы на голове деда и мои кудри, и занялась цветами, которые собиралась пересадить в сад. На столе уже стояли и блинчики, и чай, и ежевичный джем.
Перекусив, мы с дедом собрались к озеру. Утро было тёплым и солнечным.
В тот самый памятный день старина Джо показывал мне холмы, густо поросшие можжевельником. Показал озеро, что приютилось в ложбине меж холмов, показал старинные камни, рассказав о них, что они хранят память прошлых лет. Он говорил мне, что если приложить ладонь к камню, то его воспоминания переходят к человеку. Но не к каждому, а только к тому, кто готов услышать его давнюю историю. И не только услышать, но и поверить ей.
Дед познакомил меня с облаками и небом, с рыбами, живущими в озере. Рыбки, будто зная о том, что теперь дед никогда не причинит им вреда, ласково подплывали к его руке и терлись своими спинами о раскрытые ладони старины Джо. Они с наслаждением угостились блинчиками, приготовленными бабулей. Рыбки плескались, как будто они мальчишки и девчонки. Они юркали под камни и возвращались вновь, они играли. И мне даже показалось, что они говорили, весело и задорно.
Дед преобразился в этот день. Он и сам будто засветился и засиял. Он и сам, подстать дню, который перевернул моё сознание, стал другим. Он стал видеть всё. Слышать и понимать причины причин. Он говорил, что всё вокруг нас живое, и что очень хорошо, что я здесь, на просторах мира зеленого, что не сижу сейчас в аэропортах и на вокзалах в ожидании рейса, а наслаждаюсь общением с природой, её истинной красотой. Старина Джо говорил и говорил. Красноречию его не было предела. Он рассказывал и показывал мне всё то, что восхищало его самого, а теперь стало восхищать и меня. Дед стал мне другом, как и Генрих.
Ах, да, я опять отвлёкся от рассказа о Генрихе. Но возвращаясь к нему, своему первому другу, я поведаю вам ещё о том, что меня взволновало тогда. И что не перестаёт меня восторгать и волновать и сейчас.
Генрих поведал мне о том, что у него пять пар сердец. Вы только представьте себе, целых пять пар! У нас-то, человеков, всего по одному сердцу. А у червяков их десять! Наверное поэтому Генриху и его братьям понятнее суть любви и понимания мира к созданиям, населяющим землю. Мне кажется иногда, что у меня теперь тоже не одно сердце, а много их, как у Генриха.
Да, возможно, вы думаете, что я ещё многократно изменю своё мнение о природе и людях, о созданиях, населяющих наш мир. Но я уверен, я убеждён, что ни один взгляд, ни одно мнение не изменит моей любви к просторам и к существам, населяющих этот мир, которые живут и дышат любовью.
Генрих, милый мой друг! Милый мой Генрих! Как много ты сделал, и не только для меня! Благодаря тебе мы со стариной Джо увидели мир таким, каким он наверное и был задуман.
Мы были кошками
Милый мой читатель, хочу спросить у тебя – любишь ли ты сказки или сказочные истории? И если всё так и есть на самом деле, если интерес твой нешуточный, то предлагаю послушать историю, кому-то она может и покажется сказкой, но ты, мой дорогой читатель, сам решишь, могла ли быть такая история на самом деле. Вот послушай, что я расскажу.
Летним и пригожим вечером на чердаке заброшенного дома сидели и разговаривали две кошки.
– Странные существа люди! – проговорила задумчиво Лоа, глядя в чердачное окно.
– Почему странные? На мой взгляд, совершенно обычные. Странностей я и не замечала.
Лоа, так же задумчиво не отводя взгляда от окна, сказала мне:
– Вот послушай, Умо, что я скажу. Нас на Земле очень и очень много. Так ведь?
Я согласно кивнула. А Лоа, убедившись, что я слушаю её очень внимательно, продолжила свою мысль:
– Нас, кошек, бесчисленное количество. И самое главное – мы понимаем друг друга без переводчиков. Знаешь, я подумала недавно, а не попробовать ли нам с тобой попутешествовать за пределы Земли? Ведь кошки наверняка существуют на всех планетах.
Я открыла рот от изумления. И спросила Лоа:
– Да как же нам добраться до других планет? У тебя есть знакомый волшебник что ли?
Лоа заговорщицки подмигнула мне и прошептала: