Проходя мимо столовой и большой кухни, она уловила запах жареного мяса.
– В начале каждой недели вы должны заполнить план питания, – объяснил Френк. – Я принесу вам сегодня список. Можно выбирать из трех меню. Одно из них вегетарианское… но бэ-э-э. – Он сморщился.
– Я уже слышала, что еда в столовой скорее плохая, – сказала она.
– Это правда. Наши повара якобы готовят строго по рецептам – но некоторые кулинарные книги не мешало бы подвергнуть цензуре. – Он улыбнулся.
Видимо, эту шутку он тоже у кого-то перенял.
В заключение Френк отвел ее в библиотеку.
– Мое царство, – с гордостью произнес он. – Вы тоже можете одолжить какую-нибудь книгу, но только до воскресенья, потому что с понедельника я на неделю ухожу в отпуск. И библиотека будет закрыта.
– А в воскресенье вы еще здесь?
Френк удивленно посмотрел на нее.
– Конечно, а как же барбекю-вечеринка у маяка? Вы не пойдете?
– Пойду, наверное. – Она огляделась. – Существуют раздельные библиотеки для заклю… то есть для клиентов и персонала?
– Нет, просто другие часы работы. Клиентам разрешается посещать библиотеку только после сеансов терапии, с трех до полчетвертого. И конечно, исключительно под присмотром охранников. И если кто-то не будет подчиняться… – Он изобразил, как будто достает оружие, и выставил руку вперед. – Бз-з-з-з! Получит электрический разряд тазером. Я как-то раз видел. Адская боль! – Он болезненно сморщился. Потом бросил взгляд на досье. – Это ваши клиенты?
– Нет, это материалы о моих клиентах.
Он с раздражением посмотрел на нее, затем неожиданно улыбнулся.
– Понимаю. Можно взглянуть?
– Нет, нельзя!
– Почему?
– Это конфиденциальная информация. – Она указала на потолок с камерой.
Френк проследил за ее взглядом и наконец кивнул, как будто понял.
Рядом со входом в библиотеку находился коридор с решетчатой дверью, металлодетектором и массивными белыми стальными воротами. Рядом с дверью висело несколько ламп, на потолке и стенах крепились камеры. «Тюрьма строгого режима» было написано на двери красными буквами.
– Это проход к камерам? – спросила Ханна.
– Там находится вся тюремная зона. Я… – Он запнулся. – Лучше я отведу вас сейчас к фрау доктору Кемпен.
Ханна посмотрела на часы. Было четверть одиннадцатого.
– Хорошо.
– Больничное отделение находится в старом корпусе, – объяснил Френк. – Я не люблю там бывать, все выглядит как-то жутко. – Он прошел вперед. – Хотя фрау доктор Кемпен… – Он замолк.
– Что? – Ханна улыбнулась. – Вам нравится эта фрау доктор? – попыталась пошутить она.
– Нет, она еще более зловещая, чем корпус.
– Вот как.
Ее шутка явно не удалась.
Они снова прошли мимо библиотеки, спустились по лестнице на пол-этажа, а затем по темному проходу попали в отдельное крыло здания. По дороге им встретилось всего несколько человек, которых Френк дружелюбно приветствовал, но, как только те отдалялись на достаточное расстояние, каждый раз комментировал:
– Это еще одна врач-терапевт, но я ее не люблю. Она всегда говорит суперотчетливо и чересчур приветливо, как будто я чокнутый… Это повар, который все время хочет нас отравить… Это инженерно-технический работник, но он не в состоянии даже кабельную катушку размотать, не задушившись при этом, – по крайней мере, я такое слышал.
– Френк, – перебила она его, когда техник был вне пределов слышимости. – Вам стоит подумать, не мешает ли вам такое отношение к другим людям.
Он с недоумением посмотрел на нее.
– Каким образом?
Ханна повторила свой совет другими словами.
– Я хотел бы снова участвовать в групповой психотерапии. Такие сеансы увлекательны и поучительны. А я хочу узнавать новое, но директор Холландер считает, что это неудачная идея.
– Значит, так и есть. Он все-таки директор, – ответила она.
– Да, ему лучше знать. Если не ему, то кому? – Френк дошел до стационара. – Вот мы и на месте.
– Спасибо, что проводили, – сказала Ханна. – На этот раз не нужно меня ждать.
– Да все в порядке, библиотека открывается лишь в десять.
– Уже давно одиннадцатый час.
– Правда? – Он задрал рукав рубашки и посмотрел на запястье, на котором ничего не было, кроме татуировки черных наручных часов. Судя по форме, это был массивный «ролекс». – Вот дерьмо! Директор Холландер этого очень не любит. Я не про опоздание, хотя это тоже, потому что он ценит пунктуальность и надежность, но я имел в виду ругательство. Вот дерьмо! – Он прижал ладони к вискам.