— Ты больше не сердишься? — спросила Анжелика.
— Почти нет, — сказал Роман, и все внутри него содрогнулось от предчувствия мучительного удовольствия: вот сейчас он начнет вредничать, а Анжелика — заглаживать вину.
— Почти? — переспросила Анжелика.
— Я очень медленно отхожу. Меня очень сложно завести, но если я уже заведусь, долго потом не успокаиваюсь.
— Тогда, может быть, объяснишь, на что ты обиделся?
На что он обиделся?.. Действительно, на что? Ведь не было никакого особого скандала… Он обиделся на ее слова «нравится с тобой трахаться», но говорить ей сейчас об этом?! Да, Анжелика повышала голос во время их последнего разговора, она была жесткой и даже жестокой — но, похоже, сама она совсем не понимала всего этого, несмотря на свое тонкое знание психологии. «И все-таки она чувствует себя виноватой, это хорошо», — подумал Роман.
— Честно? — спросил он.
— Да.
Роман вдруг осознал, что он стоит на коленях перед ее креслом; мизансцена была такой, как будто это он решил извиняться.
— Когда ты сказала, что встречаешься со мной ради постели, — произнес он, отводя глаза.
— По крайней мере, я сказала правду, — Анжелика положила руки ему на плечи, он почувствовал острые коготки ее пальцев сквозь тонкую ткань джемпера. — Рома, это, может быть, значит совсем не то, что ты подумал. Мне просто хорошо с тобой, понимаешь?.. И я не хочу тебя терять. У меня никогда не было такого любовника, как ты.
Сладкая истома поползла медленно, нежно. Роману никто никогда еще не говорил таких слов. Неужели это правда? Неужели она действительно так чувствует?
— Анжелика, ты для меня так много значишь, — он за-хлебнулся в словах, захлебнулся в чувствах. — Я дурак, я не должен был задавать этот вопрос.
— Ты ждал другого ответа?
— Я думал, ты скажешь о том же, что я испытываю к тебе, — сознался Роман.
Ее черные брови съехались на переносице: она пыталась понять что-то, чтобы не спрашивать, но все-таки спросила:
— А что ты испытываешь ко мне?
— Наверно, ты права, — Роман поднялся с колен, присел на подлокотник ее кресла. — Большинство мужчин, когда говорят «люблю», имеют в виду «заниматься любовью». Я хотел сказать это тебе.
— У меня очень мужской характер, — Анжелика улыбалась. — После секса я всегда отворачиваюсь и засыпаю.
— Я заметил. Нет, ты во всем права, — он не мог противиться ее логике. — Действительно. Что я еще хотел услышать?
— Рома, ты мне очень дорог, — сказала Анжелика тихо. — Ты все еще сердишься на меня?
— Наверно, нет, — Роману так хотелось, чтобы она еще поуговаривала его, но, похоже, в этом больше не было смысла. Он обнял ее крепко, до хруста в костях, прижал к себе, и когда отпустил, то увидел слезы у нее на глазах.
— Все-таки ты еще сердишься, — пробормотала Анжелика, даже не пытаясь смахнуть слезинки.