– Добрейшим королем, мой принц, – смиренно обняла его Сновидица. – На века останутся легенды о добрейшем короле, объединившим все земли, и Светом благословленные, и Тьмой проклятые.
Хотел принц рассмеяться – как же, добрейшим?! – да осекся. Старался злость, всю душу свою черную показать гордой ведьме, а только тонул в сияющих ее глазах – бездонных, разомлел, обнял в ответ ласково.
– Спи, мой принц, король мой добрейший, отдыхай от невзгод, от несчастий. Погружайся в мой сон, в свое спасение, будешь славен ты да любим, будет мир на твоих землях, воедино сольются черное да белое – видела так я, и ты так увидишь. Тебе дары собирала да людскую любовь, тебе я увижу, как силы Темного короля лишить, тебе душу отдам – обменяемся.
Сомкнули они глаза – счастливые.
***
Шелестел подол черного платья, золотой вязью убранного, стучали гулко каблуки – ступала по мраморному полу дворца Королева-Сновидица, шла к супругу своему, Добрейшему Королю, всем миром любимому.
В саду он нашелся, сидел по-простому на зеленой траве, в солнечной мантии, усыпаны волосы яблоневым цветом, а рядом их дети – смеются, хлопают в ладоши. Потеплело на миг на сердце королевы, но встретилась она с мужем взглядом, утонула в его доброте и печали – и вспомнила сон, разозлилась, обреченная.
– Жестокое видение пришло мне этой ночью, возлюбленный король, – от голоса ледяного, будто резкого ветра порыв, утих детский смех – словно темные тучи небо окутали. – Забыл ты, кем был, пока в сети мои не попался, вздумал против меня недоброе.
– Снился и мне странный сон, возлюбленная королева. Забыла и ты кем была, как свет источало твое сердце, как очистила ты душу мою. Вместе десять лет мы правили – черное и белое, белое и черное, счастье и достаток несли народу своей любовью. Нет для меня никого дороже, но истекло наше время, перевешена чаша весов – тьма моя, тьма земель проклятых тебя переполнила – нет больше в мире памяти о доброй Сновидице.
Слова эти будто туман развеяли, промолчала королева, вспомнила – с малых лет судьбу свою знала, смирилась давно, думала – переборет темную силу. Сны, они изменчивы, метаются из стороны в сторону, кружатся видения, будто лепесток на ветру – вдруг промелькнет и для нее спасения. Но тщетно ждала: расцветала душа Короля, усыхала ее. Проклинала, убивала, прослыла безжалостной, ходили слухи – такая же, как Старый король, которого свергнуть помогала.
Пах сад юностью, искренней любовью, умиротворением.
– Как жаль, что так быстро, – муж за руку взял.
Рассмеялась надрывно королева.
– Убьешь ты меня? Хотя, что я – ты добрый. В башне высокой навеки должно быть запрешь? Позволь хоть с детьми попрощаться.
Он позволил, он добрый – все уже решено.
Обнимала Королева чернокосого мальчика, целовала в белые кудри девочку – родных ее, любимых, ничего о жизни не знающих, а жгли разум черные мысли – проклясть, похитить, наслать злые сны. Нет больше спасения.
Услышала – стража идет, время пришло. Подняла Сновидица гордо голову, посморела в глаза королю – золотые костры в ночи против лунного серебра. Нету сил королю сдержаться, цпоцеловал безудержно холодные вишневые губы, подарил обещание:
– Приду я к тебе – позже. Как отдам сыну корону, найду дочери мужа достойного. Жди моя возлюбленная Королева, знаю, не потухнет в тебе свет.
Сновидица тоже знала, и слезы мерцали, капали на плечо мужское.
А ведь вправду пришел, но не поздно ли?
Конец