– Вот только боюсь, что информация, которая обрушилась на нашу принцессу, не особенно способствует её выздоровлению.
– Не волнуйся, Терри, – успокоил меня маг. – Худшее для неё уже позади. Все предпочли бы, чтобы она узнавала новости постепенно, но раз уж так получилось…
То, что, Диана увидела здесь мать, а потом ещё брата и сестру, о которых даже не подозревала, было для неё хоть и приятным, но всё же стрессом. А встреча с Дорименой просто повергла её в шок. Антема распорядилась пока не говорить Диане об урмианке, а той велела не показываться во дворце. Доримена и не показывалась, но Дия увидела её в окно. Ума не приложу, зачем она, еле держась на ногах от слабости, потащилась к окну в конце коридора. Оно выходило в сад, где Антема в этот момент разговаривала с урмианкой и несколькими военачальниками, которые пришли доложить королеве об итогах очередной военной операции.
– Что здесь делает эта тварь? – спросила Дия, вернувшись в наши покои.
У неё было лицо человека, которому нанесли смертельную рану. Ещё бы – ведь она же сразу поняла, что Доримена дан Линкс тут своя.
Дия два дня не желала общаться с матерью и замыкалась в себе, когда я пыталась объяснить ей ситуацию с Дорименой. Впрочем, я не особенно и пыталась. Я знала, что Диане просто нужно время. Слишком много на неё свалилось, чтобы она могла сразу правильно оценить реальность, сильно изменившуюся с тех пор, как она оказалась из неё выброшенной.
На третий день утром, проснувшись, я не застала её в комнате. Примерно через час я нашла её в саду. Услышала, как она с кем-то разговаривает в полуразрушенной каменной беседке. Сначала я решила, что с матерью, но вскоре, к своему удивлению, узнала голос Доримены дан Линкс. Моим первым порывом было туда пойти, но я сдержалась. Доримена больше не представляла для неё угрозы. А самое противное, что, если бы представляла, то в своём нынешнем состоянии я бы с ней не справилась. Эта проклятая слабость просто выводила меня из себя. Правду говорят, что хуже всего болезни переносят люди, не привыкшие болеть.
– Ты нашла меня, чтобы блеснуть передо мной своим благородством?
– Нет, я говорю совершенно серьёзно. Когда всё утрясётся и мы вернёмся на Ариану, ты имеешь полное право подать на меня в суд за похищение, насильственное удержание…
– Я не сделаю этого хотя бы ради того, чтобы не встречаться с тобой в суде. Чтобы вообще с тобой не встречаться.
– Истец может не присутствовать на судебных заседаниях, если ответчик не возражает. Я не буду возражать…
– Послушай, зачем тебе это надо? Сейчас ты так извращаешься? Что ж, это куда более изысканно, чем то дешёвое садо-мазо, в котором ты когда-то нуждалась.
– Диана, за триста лет многое может измениться. Я понимаю, для тебя это было всё равно что вчера. Я понимаю, что ты не можешь меня не ненавидеть…
– Ненавидеть? Да ты мне просто противна. И была противна всегда. Я не хочу с тобой судиться, но, возможно, захочет Марк Лестер, которого ты распорядилась убить. Представляешь, он выжил. Но, наверное, ему ничего не доказать.
– Я не приказывала его убить. Хотя знала, что многие наши в этом заинтересованы, и не мешала им. Диана, я сделала много плохого, и вряд ли то, что я делаю сейчас, исправит всё, но я рада исправить то, что можно.
– Да, тут все говорят, что ты изменилась. Даже пострадала из-за того, что меня спасла…
– Пыталась спасти. Они сами отказались от идеи разрезать саркофаг, когда поняли, что им это невыгодно.
С минуту они молчали.
– Если ты стала такая честная, то… Скажи – ты и Терри не приказывала убить? Там, в гробнице… Ты у нас никого не хотела убивать – ни её, ни того историка. Во всём виноваты другие.
– Я действительно не приказывала убить Лестера.
– А Терри? Если ты и впрямь не та, что прежде, ответь честно.
На этот раз молчание длилось дольше.
– Да, я сказала своим людям убить её, – промолвила наконец Доримена. – Я это признаю. Она тоже имеет право подать на меня в суд.
– Сомневаюсь, что она это сделает. А знаешь, вот за неё я бы тебя засадила! Говорят, после этого нападения она была на волосок от смерти.
– Ну так подай на меня в суд. По законам Федерации истцом может быть не только потерпевший…
– Тебе что, для полного счастья не хватает кое-каких ощущений? В тюрьме, например, посидеть.
– Я была в тюрьме. Гораздо худшей, чем тюрьмы Арианы.
– Ладно, – похоже, Диана встала, собираясь уходить. – В тюрьме ты посидела. Терри выжила. Уверена, что судиться с тобой она не захочет. Я тоже не собираюсь тебе мстить. Я просто хочу, чтобы тебя не было в моей жизни. Меня лишь волнует то, что ты рядом с моими близкими – матерью, братом и сестрой…