Королевские ветродуи схватили Амальгаму. Его бросили в темный подвал, куда не проникало ни искорка света.
На другой день ослушника судил Совет Ветров. В огромном зале судилища, где под куполом были размечены четыре страны света и вместо люстры дрожала гигантская стрелка компаса, собирались на совет Ветры.
Первыми вбежали гурьбой, став по левую и правую сторону трона, всевозможные Пассаты и Муссоны. Главный флюгермейстер королевского двора объявил о прибытии Ветров.
Вот ворвался бурный, очень взвинченный, туго закрутив на себе плащ, Циклон. Глаза его метали стрелы молний. Он гнал перед собой, нахлестывая бичом, гигантскую юлу, гудящий волчок из воды и песка...
Из противоположной двери расслабленной походкой проследовал его противник - обрюзгший и вялый Антициклон. Он сгибался под тяжестью баллона, в котором был воздух под высоким давлением. Распущенное бесцветное одеяние болталось на нем.
- Господин Норд-Ост! - провозгласил флюгермейстер.
Укутанный в меха, красноносый, с длинной белой развевающейся бородой, вторгся Норд-Ост. В зале сразу похолодало, Норд-Ост дышал со свистом, и дыхание его инеем оседало на пол. Длинной костлявое рукой, на которой вместо пальцев были сосульки, Норд-Ост вел за собой сына своего, Бора.
- Господин Зюйд-Вест! - объявил флюгермейстер. - Аапчхи!..
Сморкаясь и чихая, вошел Зюйд-Вест в клеенчатом дождевике, развернув зонтик, шлепая ревматическими ногами в калошах, оставляя мокрые следы на паркете, В зале тотчас послышались кашель и чихание. Но вот раздался пронзительный свист, и в развевающемся шарфе цвета морской пены, в венке из осыпающихся виноградных листьев влетел еще один Ветер.
- Синьор Сирокко, гроза виноградников! - возвестил флюгермейстер.
Раскосый, с пиратской серьгой в ухе, раздув смуглые щеки, со свистом дыша сквозь редкие зубы, рассекая воздух самурайским мечом, ворвался Тайфун.
- Хан Суховей!...
И всех обдало горячим воздухом. Тяжело отдуваясь, облизывая сухим, бледным языком потрескавшиеся губы, вошел Ветер. У него были воспаленные колючие глаза, а на бритой голове - венок из сухого ковыля и полыни.
За ним, звеня шпорами на мокасинах, в широкой ковбойской шляпе сомбреро, бешено вертя над головой свистящим лассо, пронесся Торнадо - ветер Вест-Индии и прерий.
Примчался полуголый Фэн, жгучий брюнет с огненными глазами и тонким, сухим ртом, - губитель мандаринов Колхиды. На бронзовых плечах его курчавились завитки золотого руна, перекинутого за спину.
- Самум, Властитель Пустыни! И в зал, яростно ревя бычьим голосом, вращая сумасшедшими глазами, скрипя песком на зубах, косматый, рыжий, весь в лохмотьях, ввалился страшила - головой под самый потолок.
Наконец флюгермейстер, набрав в грудь воздуху, так, словно он сам собрался продуть весь мир, громогласно объявил:
- Его королевское величество, тишайший повелитель Ветров Фанфарон!
Качнулись мехи органа; надув щеки, затрубили музыканты. Все задудело, завыло. Сквозняки зашмыгали по углам, маленький Вихрь пронесся по залу, крича: - Дорогу королю!
В сопровождении главного Ветрочета Жилдабыла и свиты, состоящей из ветродуев и ветрениц, в короне с большим флюгером вошел Фанфарон.
- Господа Великие Ветры, - начал король, - улягтесь!
Ветры улеглись на широких диванах.
Начался королевский суд. Ветродуи ввели в зал Мастера Амальгаму. Увидев его, Ветры заревели и завыли. Поднялась буря в зале. Немалого труда стоило флюгермейстеру справиться с этим ураганом и установить снова в зале штиль
Бесстрашный и ясноглазый, смотрел на короля и окружающих Мастер Зеркал. Жилдабыл прочел обвинение.
- Признаешь ли ты себя виновным? - спросил король.
- Я виновен только в том, - гордо отвечал Мастер, - что всю свою жизнь не искажал прекрасного, не скрывал уродства, не льстил безобразию и говорил людям правду прямо в лицо.
- Выжечь ему глаза! - завопил Суховей.
- Забить ему рот песком! - взревел Самум.
- Захлестать его ливнем! - предложил Зюйд-Вест.
- Скрутить его в смерч! - взвизгнул Циклон.
- Заморррозить его! - проскрежетал Норд-Ост.
- Удушить и растоптать! - гаркнул Торнадо.
- Сделать ему харакири! - взвыл Тайфун.
- В вентилятор его! - закричал король.
- В вентилятор! - повторили Ветры. Это была самая лютая казнь.
Амальгаму заключили в высокую башню одной из стен замка. Казнь была назначена на утро.
Амальгаму, прекрасного Мастера Зеркал и Хрусталя бросили в темницу.