День уже клонился к вечеру. Усталые жители возвращались к своим уютным домам и близким, которые их так долго и нетерпеливо ждали. Во всех домах горел свет, как маячок, указывающий усталым путникам дорогу домой. И только лишь на улице было тихо и пустынно. Это настораживало и одновременно пугало.
Мэри вдруг стало как-то нехорошо, и в поисках утешения и поддержки она даже ухватилась за руку мужа. Тот, словно поняв ее внутреннее состояние, тут же крепко сжал ее пальчики и молча улыбнулся, кивнув при этом на быстро идущую впереди женщину.
Вдова Мартинес шла, не ведая ни страхов, ни тревог. Лишь небывалое счастье и легкое волнение от осознания того, что скоро ее дочка наконец-то снова будет счастлива, то и дело подгоняло ее вперед.
Очутившись через несколько минут у двери своего уютного жилища, бедная женщина на секунду приостановилась, едва переводя дух. Но тут же ,отбросив все сомнения, мигом потянула дверь на себя. Она довольно-таки быстро поддалась и, очутившись на пороге, изумленная женщина вдруг в испуге замерла, заметив находившегося на кухне маленького коренастого человечка, что-то державшего в своих пухлых руках.
- Да это же мой флакончик, - воскликнула вдова и, не помня себя от гнева и обиды, тут же бросилась на вора и грабителя. Тот, ошалев от такой наглости, разинул рот и тут же обдал испуганную женщину пламенем, извергнутым из его огромной и уродливой пасти. Женщина вмиг покачнулась и, схватившись за сердце, тут же рухнула наземь. Вошедшие следом Мери и Том, быстро подхватив ее на руки, однако не заметили ничего подозрительного. Ибо грозный волшебник, а это несомненно был он, к тому времени уже испарился в воздухе, а вместе с ним исчез и чудесный флакон.
- Матушка! Матушка! Очнись!- хлопая вдову Мартинес по щекам, кричала между тем безутешная Мери. Слезы непрерывным потоком текли по ее лицу. Но все было напрасно. Несчастная женщина, не перенеся шока, испытав столько лишений и горя, не приходя в сознание, уже умерла. Мэри однако не желала в это верить и все трясла и трясла мать за плечи, очевидно, думая, что это вернет женщину к жизни.
- Мэри, все бесполезно, - тронув жену за плечо, наконец произнес ее муж, подойдя поближе. Безуспешно проискав волшебный предмет в кухонных шкафчиках своей тещи, он понял, что они все-таки опоздали. Флакончик куда-то таинственно исчез, так что надеяться больше не на что, как лишь на свои силы и возможности.
- К сожалению, она мертва. И ничто ей не в силах теперь помочь.
- А флакон?
- Он куда-то ... пропал,- безуспешно пряча свои глаза, произнес наконец-то Том.
- О нет-нет!- раздался вдруг вопль отчаяния. Не в силах выдержать все неприятности, свалившиеся на их плечи, Мери тут же, к ужасу Томаса, безжизненной куклой свалилась без чувств на пол.
Когда все-таки безутешному мужу с помощью срочно явившегося на зов деревенского врача удалось наконец-то привести ее в чувство, то все уже было бесполезно. Несчастная женщина уже не была прежней. Ибо паралич сковал все ее трепетное и нежное тело. Глаза ее с какой-то пустотой смотрели на окружающий мир, губы были неподвижны и мертвы. Казалось, они словно что-то хотели сказать, но не могли, будто чья-то злая воля или колдовское проклятие навеки погрузили их в немое молчание.
- Доктор, да помогите же ей!- безуспешно глотая слезы, взмолился униженно Томас, с надеждой глядя тому в глаза.
- Медицина тут бессильна, мой друг,- развел врач руки в стороны в знак отчаяния и протеста. - Но одно могу сказать точно. Если она испытает вдруг какое-либо радостное потрясение, то силы и энергия вновь вернутся к ней. И тогда больная снова станет прежней. Но когда это случится. .. ведает о том лишь один Бог.
Безутешный Том всю ночь поплакал у ног своей любимой жены. А наутро, едва рассвело, похоронил вдову Мартинес и тут же отправился на вызванном дилижансе с больной Мери в обратный путь домой.
* * *
Когда измученная ожиданием Аделаида наконец-то узнала обо всем, то ее горю и терзаниям не было границ. Однако время ли печалиться, когда столько невзгод в одночасье свалилось на женские хрупкие плечи. И потому быстро осушив слезы, мужественная женщина тут же приняла отчаянное решение.
- Я остаюсь,- сообщила она расстроенному Тому, уложившему Мери в спальню на широкую двуспальную кровать и горестно вздыхавшему при виде ее неподвижного тела.- Здесь я гораздо нужнее, чем в этом заброшенном и пустующем замке. И отныне все тревоги и заботы этого дома я готова всецело взять на себя.