— Вы тоже не похожи на простолюдинов, — обиженно сказала она, и Наташа закатила глаза: господи, да когда же она угомонится.
— Миранда, давай забудем обо всех простолюдинах и будем спокойно общаться? — предложила она. — Тем более и Эктор тренировался с луком.
— Но он же только из любопытства! — запротестовала девочка.
Дима посмотрел на неё исподлобья — и заявил то, из-за чего Наташа снова возвела глаза к небу:
— А мне нравится быть простолюдином! Ясно?
Миранда ошеломлённо поглазела на него, после чего уже робко спросила:
— А… почему?
— Свободы больше! — буркнул мальчишка, покосившись на засмеявшегося в плечо Наташи Эктора. — Хочу из лука стреляю. Хочу — мечом дерусь. Хочу — дружу, с кем хочется!.. А то — простолюдины ей…
Девочка замолчала надолго, видимо переваривая чужую точку зрения на положение знати и простонародья. Тем временем Наташа осмотрелась и поняла, что магов до сих пор нет. Ладно — поболтали кое о чём, а теперь чем себя развлечь?
Неожиданно дело с досугом снова решила Миранда.
— Госпожа Наташа, а кто ваши родители? — несмело спросила она — причём так тихо, чтобы не услышал Димка, сидевший на краю овражка.
— Мои? Они работают на заводе.
— С металлом? — И объяснила свою реакцию на слово «завод»: — Они, наверное, кузнецы, да?
— Пусть будет так, — уступила девушка.
— Но вы наша отдалённая ветвь, — задумчиво произнесла Миранда. — Настолько отдалённая, что забыли о нашем роде.
— Или не знали о нём, — хмыкнула Наташа.
— Наташа! — окликнул её Дима, сидевший у овражка с сестрёнкой в обнимку. — Посмотри-ка… А обязательно ходить — искать переход?
Эктор был в некотором роде обузой — оставить его девушка не могла. Поэтому спросила, сидя на месте:
— А что?
— Да мы со Светой тут… — затруднился с ответом мальчишка, отвернувшись.
Миранда вспорхнула лёгкой птичкой и подбежала к нему. Закатывать глаза Наташа уже не желала, но вздохнула, услышав её категоричное:
— Маги простолюдинами не бывают!
— Что там? — спросила девушка.
— Господин Дима обвалил край оврага! — восторженно сообщила девочка, чуть не подпрыгивая возле мальчишки.
Наташа посмотрела на Эктора — тот на неё.
— Не поняла, — погромче сказала девушка. — Ты имеешь в виду…
— Да тут работы на полчаса, если не меньше, — с досадой сказал Дима. — И никакой я не маг, — проворчал он. И уже снова погромче объяснил: — Я ногами свалил немного земли. А потом посмотрел: если сваливать её дальше — можно спокойно спуститься к ручью и перейти его, а не прыгать через него.
Девушка огляделась: ни Элфрида, ни Аедха рядом.
— Света! — позвала она. — Сбегай к дяде Симасу, попроси его подойти к нам.
— Пойдём вместе? — предложила Миранда, подбежав к девочке и взяв её за руку.
И они утопали вместе, а Наташа смотрела им вслед и гадала: это Миранда так подлизывается к Диме? Или ей интересно не только сидеть на месте?
— Натали, — прошептал Эктор, — не злись на мою сестру. Она привыкла так думать и делить людей. Но пока не понимает…
Хм. Без «госпожи». И на «ты». Ну… ладно.
— Я не злюсь, — негромко ответила она. — Мне здесь всё непривычно, и, думаю, Миранде тоже непривычно встретиться с людьми из другого мира. Эктор, у меня тоже есть вопросы — и много. Ты ответишь, если я спрошу?
— Если знаю ответ.
— Почему я должна носить тебя?
Отвечая, до сих пор он смотрел так, как ему было удобно, — в сторону. Но сейчас повернул голову, чтобы взглянуть девушке в глаза.
— Ты нашего рода, — улыбнулся он. — Я не знаю, почему ты и твои предки однажды потерялись во времени и в пространстве. Но твоя родовая сила и магия огромны. А поскольку мы с тобой одного рода, ты своей силой исцеляешь меня.
— Ну, что исцеляю — я поняла, — вздохнула Наташа. — Но… потому что у меня сила? Не знала. И ты говоришь… магия?
— Стихийная, как у твоих спутников, — совершенно спокойно откликнулся Эктор. — Но мне в ней хорошо. Как будто я лежу под лучами солнца.
— Эктор, прости, если мой вопрос тебе покажется… — Затрудняясь выразить мысль, Наташа неловко пожала плечами. — Покажется грубым… Почему отчим хотел убить тебя?
— Мне тринадцать лет. — Эктор опустил глаза, н слабая улыбка всё ещё оставалась на его губах. — Когда исполнится шестнадцать, я стану опасным для него. Наш род постепенно приходит в истощение, и я единственная надежда. Надежда, что могу всё исправить, потому что у меня чистая кровь.
Мельком отметив, что он не злится из-за довольно жестокого вопроса, Наташа не удержалась от ещё одного, надеясь, что мальчик не будет сердиться за приставучесть: