Когда голос смолк, я обнаружила, что сижу, привалившись к облачной глыбе. Не знаю, сколько еще лет на земле успело пройти, пока я размышляла о том, как распорядилась отведенной мне жизнью. Не иначе, как очередная четверть века минула. Еще бы разочек попробовать, а? Ведь нельзя же закончить как раз тогда, когда я осознала свои ошибки и увидела Путь…
«Ладно, Бог с тобой. Считай, что амнистия вышла», – произнес Голос и, словно подчеркивая весомость слов, облака стали сгущаться. Мир вокруг закрутился спиралью. Солнечный свет быстро переходил в сумерки, сумерки – в ночь. В завинчивающуюся воронку всасывались звезды. Я почувствовала, как мир вокруг сжимается, вихрь становится все стремительнее, и его плотные объятия уже ощущались кожей. Мне казалось, что пространство меня раздавит. Мысли пропали. Осталось животное желание выжить. Вихрь превратился в пульсирующий туннель. В легких что-то булькало. Руки-ноги не слушались, голова упиралась в упругие стенки, изо всех сил пытаясь раздвинуть их и вырваться на свободу…
…«Девочка! У Вас родилась дочка!» – и детский крик перебил врача.
Регина никогда не видела новорожденных. Собственное создание, только что появившееся на свет, казалось ей беззащитным и походило на новорожденного котенка. Иных ассоциаций в голове Регины, измотанной восьмичасовой непрекращающейся болью, не возникло. Она отважилась коснуться рукой дочери, и ощущения окружающего мира стали возвращаться. Луч солнца упал на малыша, лежащего на ее животе. Март за окном откликнулся звонкой капелью на рождение нового человека. «Марта, привет! Давай, ты будешь Мартой?» И малыш, как показалось Регине, согласно моргнул глазами.
* * *
…После этого на земле прошло еще 94 года…
* * *
Облако было плотным. Я стояла на клубящийся поверхности и не проваливалась. Наверное, это сон, и если сейчас проснуться, то я окажусь… Я окажусь… Бог мой, да где ж я окажусь-то?? А-а, видимо, в уютной кровати. И луч света будет щекотать мне нос. И как раз сегодня распустится чайная роза, моя любимица. Но сон не кончался. Да и облака были непрозрачными, и узреть сквозь них судьбу розового бутона не представлялось возможным. Что-то подобное уже было в моей жизни, но не помню что именно. Неужто на 95-ом году жизни меня настиг-таки склероз?
По трезвому размышлению я сообразила, что во сне меня угораздило отойти в мир иной. Удачно получилось, хотя родственники не осознают эту удачу, и неизбежно будут оплакивать бабушку Марту. Спасибо тебе, Господи, за счастливую жизнь, которую я прожила, и за возможности, которые ты мне дал! Мои утомленные варикозом и артритом ноги чуть не подкосились, когда я услышала Голос: «Пожалуйста. Хорошо, что ты научилась летать, и что у тебя хватило смелости иногда это делать. Хорошо, что у тебя хватило ума не делать это публично. Но ни один человек – даже твои дети – не переняли этой способности. Ты замуровала свое умение внутри себя и тем самым свела его пользу к нулю».
Я не знаю, сколько времени я просидела, так сказать, в сени облака. Божественная красота надземного мира не радовала меня. Всю жизнь я считала, что передать мое странное умение людям невозможно. Поначалу я тяготилась своей способностью, потом почти забыла о ней, и лишь в конце жизни я стала позволять себе летать по ночам – что породило нехорошие слухи о ведьме. К моему счастью добропорядочная пожилая фрау Марта никак не ассоциировалась с загадочной летуньей, которую видели несколько соседей. Теперь же, когда жизнь закончилась, в моей голове родился целый букет вариантов, которые я могла использовать, чтобы дать людям возможность обрести новое качество, не шокируя их «лобовой атакой» моих способностей.
Еще бы разочек попробовать, а? Ведь нельзя же закончить как раз тогда, когда я осознала свои ошибки и увидела Путь. И облака стали сгущаться. Мир вокруг закрутился спиралью…
…Когда новоиспеченный папа увидел свою дочь, он произнес: «Она словно маленький эльф. Просто крылышки в пеленках не видно. Давай назовем ее Эль»…
* * *
Минуло 89 лет. Я снова шла по облакам. С течением времени пейзаж не менялся. Облачные глыбы клубились вокруг меня, пронизанные невесть откуда идущим нежным розовым светом. Я шла вперед, и когда облачко преграждало мне путь – я проходила сквозь него. Моя прогулка была уже долгой – на земле мои внуки, пожалуй, успели отметить пятидесятилетие. Но Голоса, указывающего на мои проступки и недоработки, не появлялось. Я присела у подножия горы и произнесла в пространство: «Ты где? Или я настолько неудачно прожила жизнь, что ты не хочешь со мною общаться?».