— Но я и не хотела есть! Я думала, что это игрушечки!
— Вот глупая! Ты никогда не видела пирожное? — захохотала Илес.
— Скажи, для чего эти пирожные? Для чего их делают такими? Бесспорно, наши пироги и пряники и красивее, и ароматнее, и вкуснее! Куропаток зачем рассадили, словно они сейчас взлетят! А из колбасы наплели зачем венки! А поросёнка ты видела? Лежит себе умиротворенно средь райских кущ… Неужели они все это съедят?! Ведь еда создана для того, чтобы мы жили и могли совершать благие дела. Ещё Гиппократ говорил: «Пусть пища будет лекарством твоим, а лекарство — пищей». А что за дело украшать часами еду и сразу ее съесть?!
— Не знаю, видимо им так вкуснее, — пожала плечами Илес.
— Это потому, что они не голодны! Знают ли они как живут люди в деревнях? — не унималась Анна.
— Думаю, они все знают!
— Вот на их месте я бы…
— Ты не можешь быть «на их месте», — ухмыльнулась Илес.
— Илес, ты знаешь, что каждая принцесса в мире мечтает стать простой девушкой, а простая девушка — принцессой?
Илес промолчала и улыбнулась. Анна своей наивностью, и в то же время, искренностью покорила ее.
К вечеру выбрали пятьдесят миловидных девушек, которые должны прислуживать на ужине. Конечно, Анна сразу приглянулась. Несмотря на бесформенное платье с лёгкостью можно приметить ее точеный стан. От постоянной тяжёлой работы с самого раннего детства руки не огрубели, а оставались тонкими, пальцы же изящно длинными, и поэтому движения были плавными. Из-под повязанного туго на голове платка выбивались волнистые пряди светлых волос, вуалью нависая над большими синими глазами. На кухне к ней не раз подходили женщины и справлялись о самочувствии, так как на фоне их раскрасневшихся лиц кожа новой помощницы оставалась бледной. И даже сам король на ужине обратил свое внимание на девушку, не только из-за того, что его сын, принц, не отводил взгляда от девушки с той минуты, когда она внесла в зал кувшин с вином, а что-то в ней было необычное, отличающее от других.
Анна только один раз взглянула на принца, а затем опускала глаза, но чрезмерно радовалась, когда ее направляли к гостям. Ей хотелось улыбаться принцу, говорить с ним, поздравить с праздником, но нельзя…А вот завтра они опять встретятся в саду. Не будет этого звона посуды, хохота, беготни. Анна заметила, что сам виновник торжества был очень хмур. Ничего не ел, не пил, ни с кем не разговаривал.
Спустя какое-то время гостей пригласили в бальный зал и закрыли двери. Заиграл оркестр. Анна, делая вид, что собирает посуду, приблизилась к новой знакомой и прошептала:
— Илес, я знаю, ты сможешь мне помочь.
— Ты опять что-то натворила?
— Нет! Дорогая, прошу, проводи меня в зал, где собрались гости. Я никогда не видела, как танцуют бальные танцы, разве что на картинках…
— Уверена, на картинках выглядит гораздо лучше! Тебе не понравится. Они кружатся, кружатся, постоянно друг другу кланяются! Твоему брату тоже это не понравится!
— Какому брату?
— Ну ты же про него рассказывала, как он о еде говорил, как его… Гиппо…
— Гиппократ? — удивлённо спросила Анна, но зная это имя сызмальства, улыбнулась. — Да он просто мой родственник!
— Слушай, красавица, на бал простой люд не пускают. Была бы ты королевских кровей или из знати, то тогда бы со мной не разговаривала здесь, а там туфельками стучала, — Илес потянула подбородок влево. — Нам туда надо, с балкона из-за штор увидишь зал как на ладони.
Действительно, представшая картина не впечатлила Анну. Фигуры передвигались медленно, чинно. Только музыка своей живостью и тактом разгоняла грусть.
Анна проснулась от громкого удара двери и услышала торопливую речь Люмиры. Приподнявшись и едва протерев глаза, она опять упала в постель — не чувствовала себя отдохнувшей после вчерашней круговерти.
— Вставай! Быстро одевайся и пойдем! Вот тебе корзина с едой.
— Сегодня опять званый ужин? — потянувшись и зевнув, сонно спросила Анна.
— Хоть балы и проводятся здесь часто, но не сегодня. Анна, вставай! Сейчас ты покинешь дворец по приказу Его Величества короля!
— О, наконец-то! Какой добрый король! Скоро я увижу бабушку, — она вмиг оделась, причесалась, отказалась от завтрака и хотела бежать в сад, так как была уверена, что ее там ждёт принц, но Люмира крепко взяла ее за руку и повела через коридоры, проходы и залы. По пути Анна пыталась расспросить к чему такая спешка, но та молчала, словно внезапно онемела, лишь платочком прикасалась к своим глазам.
Они вышли во двор, и, пройдя мощеную дорогу, оказались у ворот. «Наверное, принц с гвардейцами ждет, чтобы доставить меня к бабушке, как когда-то обещал», — подумала Анна. Но было тихо и безлюдно. Казалось, что стражники, стоящие у ворот, мирно спали. Люмира молча подала корзину, и обняв, тихо произнесла: