— Утонули! Вдвоем в плошке утонули! Ума не приложу: как поместились? — ахнула принцесса и, вцепившись в хвостик, попыталась вытянуть белку. Не тут-то было! Неведомая сила потащила девушку вслед за спасаемой. Голова оказалась под водой. Перепуганная принцесса попыталась освободиться, но пальцы свело судорогой. Захлебываясь, она еще успела подумать: «Дурацкие розыгрыши у Великого Ры!» и провалилась в красно-черную бездну.
Если бы кто-то заглянул в домик Великого Ры в этот час, он бы сильно удивился. На неубранном столе, среди перевернутых чашек и тарелок, стояла глиняная миска с голубой каемочкой, наполненная переливающейся жидкостью. Из миски торчало странное приспособление, сооруженное из двух столовых и двух чайных ложек. На дне сосуда покоились: пенсне, цепочка с подвесками, в виде записной книжки и ключика, серебряная фольга от шоколадной конфеты, заколка, украшенная изумрудами и сапфирами. Хозяин и его гости исчезли в неизвестном направлении.
Глава восьмая
В которой Птице-Найденышу удается расширить кругозор, не выходя из темницы
Птица-Найденыш отбросил в сторону перо и захлопнул толстенную тетрадь в зеленом замшевом переплете с золотыми застежками. Дернувшись, пламя свечи угрожающе затрещало. Птица-Найденыш схватил со стола медный колпачок на длинной ручке и, поднеся к свече, мстительно пообещал:
— Затушу! Вот только затрещи еще раз, ей-ей, затушу!
Свеча задрожала, контуры на мгновение расплылись. Перед юношей возник смешной человечек: тельце желудя, ручки-веточки, ножки-палочки с желудевыми шляпками вместо башмачков. На уморительной мордочке неподдельный страх: глазки выпучены, острые зубки пощелкивают.
Птица-Найденыш поднес колпачок к остренькому носику человечка. Тот злобно оскалился. А потом, изловчившись, вцепился в колпачок и откусил кусочек. Подумав — закатил глаза, страдальчески сморщился, и принялся жевать.
Птица-Найденыш присвистнул:
— Ты — ржавчина?
— Не понял… — просипел человечек, с усилием двигая челюстями.
— Ржавчина истребляет металл, — весело поблескивая глазами, пояснил юноша. — Хотя, если мне не изменяет память: медь ржавчине не по зубам.
— А мне что — по зубам? — засопел человечек. — Если тебя не кормить и заставлять работать на износ, еще не то зажуешь.
— Оголодал? — посочувствовал Птица-Найденыш. Пошарив по карманам, достал черно-зеленый сухарь, который ему выдали на обед вместе с кружкой воды. — На, подкрепись. Гадость, конечно. Однако, питательнее меди.
Человечек с жадностью схватил угощение, но тут же, опомнившись, положил на стол.
— Не могу, — с тяжелым вздохом пробормотал он. — Ты сам голодный. Мне ли не знать хозяйку. Она теперь способна неделю о кормежке не вспоминать. Мол, получил сухарь и радуйся. Сама-то по пяти раз в день откушивать изволит. Наестся, бывает так, что брюхо на колени ложится. До спальни дойти не может. Одна гнилушка — на побегушках плечо подставляет. Вторая — сзади ползет, ноги переставлять помогает. Да не в коня корм. Как была тощая, так и осталась. Пару часов проходит, у нее опять живот к позвоночнику прилип.
Птица-Найденыш нахмурился.
— Не выдумывай! Раз от чистого сердца предложено — грех отказываться. Грызи, кусай, жуй! Я с голодом не понаслышке знаком. Сам недавно три дня по болотам скитался. Кишки марш играли!
Человечек благодарно скрипнул и с урчанием впился в сухарь. Не успел юноша и глазом моргнуть, как от угощения крошки не осталось.
— То-то! Веселее жить стало?
— Значительно! — облизываясь, подтвердил человечек. — Кстати, позволь представиться: желуденок Дубикс. По лицу вижу, никогда не слышал о желудятах. Не мудрено. Давным-давно, славное королевство Шишкариков и Желудят было обманом захвачено хозяйкой Подземного королевства. Она сумела выманить у правителей подписи под клятвой в вечном повиновении. Говорят, договор был написан кровью вещуна. Значит, дело безнадежно…
— Чьей кровью? — переспросил Птица-Найденыш.
— Вещуна… И о вещунах ничего не знаешь? Какая вопиющая необразованность у нынешней молодежи! Все оттого, что перестали фолиантами да манускриптами интересоваться. Древние знания им ни к чему! Опыт предков — коту под хвост. Помяни мое слово: волшебный мир катится к упадку.
Птица-Найденыш досадливо поморщился.
— Нельзя ли обойтись без нравоучений? Вернись к вещунам.
Желуденок всплеснул ручонками. Укоризненно взглянул на юношу. Поджал и без того тонкие губы и монотонно забубнил:
— Вещун-вещун… Правда глаза колет? Справедливые упреки тошно слушать? Эх, молодо-зелено! Вещун похож на мышь, только хвост у него, как пуховка в пудренице, на кончиках ушек — кисточки, а глазки голубовато-белесые. Словно вылинявшие. Да! Еще он светится в темноте. Вещун — зверек редкий. Их почти всех отловили за чудесный дар предугадывать события и отвечать на любые вопросы. Стоило лишь заглянуть в глазки-бусинки и порядок. К ворожее не ходи.