- Как?
- Избавитель.
- Хм, в этом что-то есть.
- Ты мой избавитель, знаешь, что я тебе скажу?
- Что?
Потом она заснула, а Кирилл встал и прокрался на кухню. Он достал из холодильника початую бутылку водки и попытался залить скорбь, тоску и боль десятков тысяч людей.
Но для этой цель требовалось море водки, а магазины уже были закрыты.
Музей закрывался, но Илья и не думал уходить. Он встал посреди зала, раскинул руки и закрыл глаза. Смотритель, выгонявший увлекшихся посетителей, прошел мимо, будто Ильи не существовало. Потом появилась уборщица. Та вообще прошла сквозь Илью, как сквозь воздух. Потом в зале никого не осталось, погас свет.
Илья шевельнулся, опустил руки, огляделся по сторонам и пошел к стеклянному ящику, закрывавшему ценные экспонаты от пыли и чужих рук. Его рука прошла сквозь стекло, будто того и не было. Сигнализация не сработала. Илья усмехнулся. Его рука под стеклом схватила старинную, залепленную драгоценными камнями, рукоять огромного меча. Илья потянул меч на себя.
Теперь он стоял в зале с мечом в руке, а стекло выглядело так, словно его и не трогали. Илья поднял меч над головой. Неизвестно откуда взявшийся ветер, растрепал его волосы, поиграл бородой, поднял в воздух и вихрем понес из зала. Илья захохотал. Вихрь унесся, унес Илью, а его хохот еще долго гремел, отражаясь от стен и мраморного пола.
Кирилл вышел из дома ранним утром. настолько ранним, что вокруг не было ни души. Он оглянулся, никого не увидел и пошел, легко насвистывая что-то себе под нос.
Его насвистывание оборвал резкий свист.
Кирилл обернулся, там, где минуту назад никого не было, стоял человек.
- Все на свист оборачиваешься? И где только прячется твое самолюбие, гордость наконец.
- Гордость - порок.
- Это они придумали, это искажение истины.
- А истина это то, что придумал Он?
- Я не хочу возобновлять этот разговор.
- А чего ты хочешь?
- Выполнить свою работу.
- Выполняй, я не мешаю, - пожал плечами Кирилл.
Илья усмехнулся, его палец уперся в бегущие по небу облака:
- Он просил передать тебе привет.
- Ему тоже.
- Он сказал, что ты должен прекратить это.
- А я не хочу и не могу этого прекратить.
- Он сказал, что ты должен.
- Он сказал, Он сказал, - передразнил Кирилл. - А Он не слишком много говорит?
- Это ты слишком много говоришь. И ты слишком много себе позволяешь. Ты должен остановится, так Он сказал.
- Нет.
- Что значит 'нет'?
- То и значит. 'Нет' - это значит 'нет', я не откажусь от своих идей, только потому, что Он так сказал. Если Он может переубедить меня, пусть попробует, а давить Он может на меня, сколько влезет, все равно это ничего не изменит.
- Это твое последнее слово?
- Да.
Кирилл не заметил, как оказался в воздухе. Теперь, когда обратил на это внимание, двор, дома, город остались далеко внизу. Он парил среди облаков вместе с Ильей так, будто воздух был их родной стихией.
- Он сказал, что если ты не отречешься, то я должен уничтожить твою оболочку.
- Валяй, я не отрекусь.
Илья выхватил из воздуха огромный старинный меч. Меч нехорошо поблескивал лезвием в лучах восходящего солнца.
- Подумай, еще не поздно отказаться.
- Я же сказал, что не отрекусь.
Заканчивай уже.
- Ну, - Илья с сомнением посмотрел на него. - Я знаю, что такое терять оболочку. Ты уверен, что твои идеи стоят таких мучений? Подумай.
- Я уже подумал.
- Но...
Кирилл вздохнул, протянул руку. Ладонь Ильи оказалась в тисках ладоней Кирилла:
- Отдай мне свои сомнения, отдай свою боль. Отдай. Это не большая потеря. Поверь, тебе будет легче. Я знаю, я знаю.
Терзания душевные вихрем ворвались в него, он содрогнулся. Руки его разжались. Илья стоял в оцепенении, наконец выдавил:
- Спасибо, избавитель.
- Не за что.
Они снова оказались на земле, во дворе у подъезда. Вокруг спал город. Илья легко поднял тяжелый меч. Солнце зло сверкнуло, отразившись в обоюдоостром лезвии. Меч на секунду замер, потом неумолимо, как лавина опустился вниз. Лезвие беззвучно раскроило череп, прошло насквозь через все тело, вышло наружу в паху.
Тонкая линия разделило тело Кирилла на две половинки. Одна половинка улыбнулась, по щеке другой прокатилась слезинка. Половинки распались в разные стороны, выворачивая наружу внутренности. Две половинки большого сердца ударились три раза в унисон. Из двух частей одного целого хлынула наконец кровь, растеклась огромной лужей.
Илья опустил меч, постоял, отбросил его в сторону. Меч растворился в воздухе так и не коснувшись земли. Илья оттолкнулся от земли, поднялся в воздух полетел над городом. В след ему донесся тяжелый стон, стонала земля. Где-то завыла собака, ее подхватила другая, потом взвыл весь город. На улицах показались первые люди. Город стал оживать.
06.12.1999.