– И-извините, мы больше не будем, – пролепетал Лёшиков и чуть не вскрикнул от испуга, потому что перед ним оказался ряд огромных острых клыков. Чёрный пёс клацнул зубами, выпустив струйку слюны, и, виляя хвостом, подбежал к своей злобной хозяйке.
– Умница, пёсик! – потрепала женщина собаку за ухо и, развернувшись, пошла прочь от Лёшикова.
Он смотрел ей вслед и всё пытался справиться со страхом, обуявшим его. Затем, когда звук её шагов затих, Лёшик снова обернулся к кустам.
– Ау! Ты где спряталась? Знаешь, я что-то совсем расхотел играть! Давай выходи! – прокричал он, но ответа не было. Даже листва, шелестевшая на ветру, и та примолкла. – Эй! Ты вообще тут? – снова позвал Лёшиков, но ему никто не ответил.
– Ну, хорошо. Я найду тебя один раз, ладно? И больше не будем! – сдался он и направился к кустам.
Человечек подбежал к тому самому месту, где промелькнула босая ножка, но там никого не оказалось. Он направился к зарослям дикой смородины, но опять тщетно. Сколько Лёшиков ни бегал и ни искал, он никого не видел. В конце концов, ему стало почему-то очень страшно – так, словно он потерял кого-то очень дорогого.
– Выходи же! Пожалуйста! Я сдаюсь! – прокричал он на весь сад. – Сдаюсь!
Лёшик проснулся от звука собственного голоса:
– Сдаюсь! Сдаюсь! – кричал он на весь подвал.
Человечек огляделся – он находился там, где, собственно, и засыпал, – около тёплой трубы. Никаких зарослей дикой смородины, девочки с золотыми волосами и тем более злобной женщины с огромным чёрным псом рядом не было.
– Фух! Это был сон! – прошептал Лёшик и тут же задумался: – Только вот девочка какая-то уж очень знакомая. И та, что с собакой, тоже…
Он попытался покопаться в недрах своей памяти, но ничего не мог вспомнить.
«Наверное, всё это глупости, – решил человечек, – если мне снились девочка и сад, значит, я сам их и выдумал. Конечно, тогда всё это должно быть мне знакомым».
Сделав такой вывод, он тут же забыл про свой странный сон и подошёл к маленькому пыльному окошечку, из которого можно было посмотреть, что творится около крыльца. За окном уже совсем стемнело: на чёрное небо выплыла круглолицая луна, во дворе, кроме одиноких фонарей, никого не было, и Лёшик решил, что сейчас самое время приводить в порядок своё жилище.
Первым делом он отправился в тот самый парк, откуда ушёл вчера. Дорогу человечек запомнил хорошо, и если не тратить время на разглядывание домов и окрестностей, то можно дойти достаточно быстро. Ещё и полночи не прошло, как Лёшик добрался до места. Вид старого парка привел его в ужас – от былой красоты не осталось ничего. По краям парка, наваленные друг на друга, лежали выкорчеванные деревья, вдоль забора стояли строительные машины. Не было слышно ни треска сверчков, ни шелеста листвы, ни стрекотания кузнечиков. Отыскав среди поваленных деревьев свой старый дуб, Лёшик взобрался на гладкий ствол в надежде обнаружить дупло, служившее ему жилищем. На счастье, оно находилось как раз на верхней стороне ствола. Войдя внутрь, человечек чуть не вскрикнул, потому что лоб в лоб столкнулся с кем-то.
– Ой! – прокричал этот кто-то. – Кому понадобилось среди ночи честных жуков пугать? А ну, покажись на свету, я тебя своими усиками пощекочу!
– Жук Бажажук! – обрадовался Лёшик. – А я уже думал, в парке никого не осталось! Как же я счастлив встретить тут хоть одну родную душу.
– А, это ты, Лёшиков? Ничего, что я у тебя тут хозяйничаю? – спросил жук и тут же, не дожидаясь ответа, заговорил, качая головой: – Видишь, какие времена, паренёк, настали… Всё ломают, крушат. Такое дерево было. Э-э-эх! Вчера вон приехали, белок всех в клетки запихнули и увезли… Сороки сказали, белки теперь в соседнем парке живут. Они вчера все туда полетели, эти, крылатые.
– А Клара? Клара не прилетала? – поинтересовался человечек.
– Да кто их знает! – махнул лапкой Бажажук. – Я думаешь, прислушиваюсь к этим воронам? Может, прилетала, а может, и нет.
– Что ж вы сами не уходите отсюда?
– А чего мне торопиться? Мне и тут неплохо. Мне что надо? Кусочек зелени да пару травинок на еду. Посмотрю, как дело будет. Может, ещё и в доме поселюсь. Ты чего сам-то вернулся?
– Я за своими вещами, – ответил Лёшик. – Да и вас проведать всех захотелось.
– Да уж, нынче время такое, никто стариков не проведывает, – вздохнул жук Бажажук. – вот, помнится, в наше время…
И он начал длинный тягучий рассказ о своей молодости, один из тех, которые Лёшиков слушал уже много раз…
Лёшк вернулся в дом уже незадолго до рассвета. Расстелил принесённый из дупла шарф на коробочке из-под конфет, которую нашёл тут же, в подвале. Получилась мягкая и удобная кроватка с пушистой периной. «Неплохо было бы раздобыть ещё одеяло, – подумал Лёшиков, – но это позже, не сегодня. А сейсас – спать…»