- Можно. Только в сторонку отойдём, чтобы на срезе не маячить. Десять минут, иначе мышцы остынут, и на спуске будет тяжело.
Медуза, сразу присевший в позу медитации, внезапно встрепенулся и заозирался, как будто услышал или почуял нечто непонятно.
- Ты чего? - покосился на него Вася, закидывая ноги на рюкзак.
- Да так… померещилось что-то под деревьями, - он кивнул туда, где на плато выбирался небольшой язык леса.
- Ты меньше зауми в башку пускай, не будет мерещиться, - хмыкнул историк, прикрывая глаза на короткий передрём.
Начался самый трудный этап этой авантюры. Проводник пёр, не выбирая лёгкого пути, прямиком по глубоким оврагам и увалам, как сказали бы землепроходцы прошлых лет - по азимуту. Юра откровенно сдал, тяжело карабкаясь на очередной усыпанный листьями косогор, Вася начал дышать, как запаленная лошадь, а Вика ощутила неприятное жжение на внутренней стороне бёдер. Даже жилистый Медуза время от времени пыхтел. Только Марина, на всеобщее удивление, шла почти вровень с Валерой и успевала вереть головой по сторонам, разглядывая красоты дебрей. Она-то и заметила, как от одного дерева к другому метнулась стремительная, размытая тень.
- Что это?! - девушка замерла, вглядываясь в лес.
- Ты о чём? - Валера остановился, окидывая группу оценивающим взглядом.
- Тут только что кто-то пробежал, - она показала на участок между двумя могучими сероствольными буками.
- Вы своим сопением распугали даже кабанов, - хмыкнул он. - Через сто двадцать два шага родник и привал на час.
Вика вскинулась:
- Издеваешься? Здесь дремучий лес на тысячи шагов.
- Посчитай, раз сомневаешься.
Ровно через сто двадцать два шага скептически настроенная девушка увидела небольшую, укромную и уютную полянку, с местом для стоянки и ухоженным родничком, весело звеневшим во всё ещё нежарком воздухе. Солнце сюда заглянет хорошо если к полудню. Проводник снял рюкзак, потянулся, зевнул как-то по звериному, с подвывом, и изрёк:
- По одному в кустики не бегать. Места здесь дикие, нелюдимые, говорят, до сих пор партизаны встречаются. Меня не будить, через час выходим. - с этими словами он раскатал пенку, улёгся, сунул под голову сложенную куртку и мгновенно захрапел.
- Вот слонопотам, - выдохнул Медуза. - Ладно, надо чего-нибудь пожрать, а? Я горелкой займусь, доставайте харч.
На полянке воцарилась обычная походная возня, которая сопровождает приготовление перекуса. Марине всё время казалось, что у самого края взгляда что-то или кто-то мелькает, но едва она поворачивала голову, перед глазами представал самый обычный лес. Чирикали птицы, застрекотала белка, в отдалении тявкнул самец косули, обозначая свои владения. Списав всё на усталость, Марина занялась нарезкой ветчины. Стремительный жор после изрядной нагрузки - и вот уже вся группа разлеглась, отдыхая.
- Чёрт… - послышался возглас приспавшей было Вики. Потом копошение и куда более крепкой словцо. - Народ, у нас свиток пропал!
- Как?! Он же у тебя в рюкзаке всю время лежал, я видел, - Юра не верил своим ушам.
- Это… мне всё это время кто-то мелькался, как будто у самого края глаза проскакивал, - Марина боязливо огляделась. - А посмотрю именно туда, и никого.
Медуза кивнул и добавил, что у него это ощущение появилось ещё на привале у края плато.
- Что делать будем?
- Ну копия карты-то у нас есть. А в тексте особо важного ничего не было, обычное для той эпохи витиеватое многословие, - Василий пожал плечами.
- Но свиток кто-то спёр прямо у меня из-под носа. И мы никого не видели, даже лису. Я слышала, они мастерицы таскать у туристов, но чтобы так внаглую? Ни шороха, ни звука.
- А как он лежал? - Юра первым проявил здравомыслие. - Выпасть не мог?
- Нет, сам глянь. Он в застёгнутом кармане был, на фастексе со страховкой.
Вика повернула рюкзак одним боком вверх и все увидели, что верхний левый карман расстёгнут.
- Ну дела… - Медуза присел, потрогал застёжку фастекса, потом липучку. - Такое бесшумно не проделать. Я шёл за тобой и точно видел, что карман был надёжно закрыт. Значит это случилось в последние минуты, когда мы уже увалились и никуда особо не смотрели.