– Ах батюшки светы!
Другие говорят, будто он крикнул: „нянюшки, света!» потому что в комнате было несколько темно. Ученые и теперь еще спорят об этом, и очень трудно сказать, кто из них прав. Как бы там ни было, но верно то, что Пирлипаточка родилась с зубками и сейчас же укусила палец доктору. Из этого все заключили, что она не только красавица, но и необыкновенная умница, потому что, только родившись, умеет управляться со своими зубками. Все необыкновенно радовались. беспокойна и печальна была только одна королева, и никто не знал отчего это происходило. Все заметили однако, что королева приказала совершенно особым образом стеречь колыбель Пирлипаты. У дверей стояла стража; с каждой стороны колыбели сидело по няньке; кроме того, каждую ночь в комнате сидели вокруг стен еще шесть других нянек. Самое непонятное было то, что каждая из этих нянек должна была держать на коленях кота и целую ночь гладить его по спине, так чтобы ни один кот ни на одну минуту не переставал мурлыкать. Вы, милые дети, разумеется, также не отгадаете, зачем все это делалось, и поэтому я вам сейчас расскажу в чем тут было дело.
Раз при дворе отца Пирлипаты собралось множество разных знакомых королей и прекрасных принцев. Давались различные праздники, рыцарские игры, спектакли, балы. Наконец королю захотелось дать своим гостям большой обед. Узнав от главного распорядителя кухнею, что придворный астроном находит время чрезвычайно благоприятным для изготовления колбас, король приказал заготовить все нужное для приготовления ста различных сортов колбасы, сел в коляску и сам пригласил всех королей и принцев к себе на обед. Он говорил: „пожалуйте ко мне запросто на ложку супа“, чтобы потом обрадовать всех гостей сюрпризом. Вернувшись домой, король сказал королеве:
– Милая! ты знаешь как я люблю колбасы!
Королева поняла что значат эти слова. А значили они то, чтобы королева сама занялась приготовлением колбас. По просьбе мужа она часто делывала это и прежде. Казначею сейчас же было приказано выдать на кухню большой золотой котел и сто серебряных кастрюль. В печи вместо обыкновенных дров развели огонь из сандального дерева. Королева подвязала парчовый Фартук, и через несколько времени из золотого котла понеслись самые аппетитные запахи. Запахи эти проникли до кабинета, где король сидел со своими советниками.
– Извините, господа, сказал король, не будучи в состоянии долее удерживать свой восторг, – извините, мне нужно на минутку отлучиться по хозяйству.
Он побежал в кухню, обнял королеву, помешал немножко в золотом котле золотою ручкою от пера и с успокоенными чувствами возвратился опять в кабинет. Наступала очень важная минута. Нужно было резать сало четырехугольными кусочками и затем поджаривать его на серебряных шпильках. Придворные дамы отступили на несколько шагов. Королева пожелала совершенно одна заняться этим делом, чтобы вполне угодить своему супругу. Но едва начало поджариваться сало, как раздался тоненький, совсем тоненький голосок:
– Сестрица, дай мне сальца! Я тоже хочу полакомиться, я ведь тоже королева! Дай мне сальца!
Королева знала, что это говорит Мышиха. Мышиха уже давным-давно проживала в королевском дворце. Она уверяла, что находится в родстве с королевскою Фамилией и что она сама королева в мышином царстве. И в самом деле, у неё был под печкой весьма многочисленный придворный штат. Королева была очень добрая женщина. Она не признавала Мышиху родней и не считала ее за царицу, но в торжественных случаях всегда ее угощала.
– Выходите, любезная Мышиха, сказала королева, – покушайте сальца.
Мышиха проворно и весело выскочила из-под печи, вспрыгнула на плиту и деликатно начала брать своими маленькими лапками один за другим кусочки поджаренного сала, которые протягивала ей королева. Но за Мышихой выскочили все её родственники и родственницы, а семеро её сыновей, мальчишки с самыми неприятными манерами, прямо набросились на приготовленное сало. Королева так испугалась, что ничего не могла против них сделать. К счастью скоро подбежали придворные дамы и разогнали непрошеных гостей, но сала осталось уже не много. Призвали придворного математика и по его вычислениям искусно распределили сало по всем колбасам. Зазвучали трубы и забили барабаны. Все короли и принцы подъезжали ко дворцу, разодетые в праздничные наряды: короли ехали в хрустальных каретах, принцы все были на белых конях. Король встретил их самым приветливым образом, надел золотую корону и, как хозяин, сел на почетное место за столом. Начали подавать сто сортов колбас, одни за другими. После пятнадцатого сорта король побледнел и начал сильно вздыхать; после двадцатого сорта он громко зарыдал, откинулся на спинку своего кресла и закрыл лицо руками. Все вскочили со своих мест. Лейб-медик бросился щупать пульс короля, с королем началась истерика. После окуривания жжеными перьями и употребления различных сильных средств король несколько пришел в себя. Его начали уговаривать, успокаивать, расспрашивать. Он только мог прошептать едва слышным голосом: