Маша очень огорчилась. На следующее утро она подошла к стеклянному шкафу и печально начала пересматривать свои сахарные, леденцовые и пряничные куколки. Как было ей не печалиться! Вы не можете представить себе, какие хорошенькие куколки из леденца и сахара были у Маши Штальбаум. Пастух и пастушка пасли целое стадо белоснежных барашков, а подле них стояла беленькая собачка. Два почтальона держали в руках письма; несколько мальчиков и девочек качались на качелях; множество нарядных девиц танцевали, взявшись за руки; на них смотрели Наполеон и Орлеанская Дева. В самом уголке лежала в сахарной колыбельке маленькая сахарная девочка с красненькими щечками, любимица Маши. Когда Маша взглянула на свою любимицу, слезы так градом и покатились у неё из глаз.
– Ах, милый господин Дроссельмейер, сказала она, обращаясь к Щелкуну, – я готова все сделать, чтобы вас спасти, только мне все-таки очень грустно!
Щелкун смотрел на нее однако так жалобно, что Маша решилась всем пожертвовать. Вечером она положила пред шкафом всех своих сахарных куколок, как прежде выкладывала конфеты. Она перецеловала всех барашков, впереди всех поставила Наполеона и Орлеанскую Деву, а девочку в колыбели поместила сзади всех остальных.
– Нет, ведь это просто из рук вон, – говорила госпожа Штальбаум на следующее утро, – в шкафу непременно завелась большая мышь. Все Машины сахарные куколки перегрызены и объедены.
У Маши на глазах проступили слезы. Но она скоро опять улыбнулась и подумала: теперь Щелкун совсем спасен. Вечером госпожа Штальбаум начала рассказывать про то, как в шкафу у детей безобразничает мышь.
– Неужели ее нельзя как-нибудь поймать? спросил доктор Штальбаум.
– Внизу у хлебника есть отличный серый кот, сказал Фриц. – Я его принесу. Он живо откусит мыши голову, будь она хоть сама Мышиха или её сын, мышиный царь.
– Боюсь я, что твой кот начнет лазить по столам и все перебьет, сказала госпожа Штальбаум.
– Ах, нет, сказал Фриц, – хлебников кот ничего не уронит. Он так отлично лазит по крышам, что мне на него завидно бывает смотреть.
– Пожалуйста, не пускайте на ночь кошек в комнаты, стала просить сестра Луиза, которая терпеть не могла этих животных.
– Пустить кошку было бы всего лучше, сказал доктор Штальбаум. – Но если Луиза так боится, то мы сначала поставим ловушку. Есть у нас ловушка?
– Дядя Дроссельмейер сделает нам ловушку, ведь он их выдумал! закричал Фриц.
Все засмеялись. Госпожа Штальбаум объявила, что у неё нет ловушки; дядя Дроссельмейер сейчас же послал к себе домой, и от него принесли прекрасную ловушку. Фриц и Маша вспомнили сказку про принцессу Пирлипату. Когда кухарка начала поджаривать сало для приманки мышей, Маша пресерьезно сказала:
– Берегись, как бы не явилась из-под печи Мышиха со всею своею родней!
Фриц вынул саблю и стал подле печи:
– Пусть-ка они явятся! Я им задам!
Но в кухне и под печью все оставалось тихо и спокойно. Когда дядя Дроссельмейер привязал сало на тоненькую ниточку и потихоньку начал ставить ловушку подле стеклянного шкафа, Фриц предупредил его:
– Смотри, дядя, как бы мышиный царь тебе чего-нибудь не сделал!
Бедная Маша! Что пришлось ей вынести в эту ночь! Что-то холодное начало бегать у неё по руке, что-то противное прижалось к её щеке и запищало над её ухом. Мышиный царь сидел на её плече, скрипел зубами, разевал семь своих ртов и шипел на ухо Маше, совсем окоченевшей от ужаса:
– Ви-ви-ви…. пи-пи-пи…. просыпайся, не спи, – вам меня не поймать – все изволь выдавать – книжки, платья твои – ви-ви-ви…. пи-пи-кви – проводи ночь без сна – береги Щелкуна – я покоя не дам – ни тебе, ни всем вам!
Маша так и обмерла, когда узнала, на следующее утро, что мышь не попалась в ловушку. Госпожа Штальбаум подумала, что она жалеет о своих конфетах и сахарных куклах.
– Будь покойна, милая Маша, сказала она – мы справимся с этою негодною мышью. Если не поможет ловушка, мы пошлем к хлебнику за его серым котом.
Едва осталась Маша одна в комнате, как она подошла к стеклянному шкафу и со слезами начала говорить Щелкуну:
– Ах, милый мой господин Дроссельмейер! Что я маленькая и несчастная девочка могу для вас сделать? Если я отдам Мышиному царю все мои книжки с картинками и даже новое платье, которое мне подарили на елку, все же он будет от меня требовать все больше и больше, а когда у меня ничего уже не останется, он перегрызет меня вместо вас! Ах я бедная девочка, что мне делать теперь, что мне делать!
Горюя и плача подле стеклянного шкафа, Маша заметила, что на теле у Щелкуна осталось от сражения кровяное пятнышко. С тех пор как Маша узнала, что её Щелкун племянник дяди Дроссельмейера, она более не носила уже его на руках, даже несколько боялась к нему прикасаться. Теперь она осторожно сняла его с полки и начала своим платком вытирать ему на шее кровяное пятнышко. Вдруг Маша почувствовала, что Щелкун становится в её руках теплым и начинает шевелиться. Она поспешно поставила его опять на полку. Челюсть Щелкуна заходила вниз и вверх, и он с трудом начал лепетать: