— Хорошо. — Я показал ему новые фотографии. Он задержался на одной, где Радар сидела с обезьянкой в зубах. Наконец мистер Боудич вернул мне телефон.
— Поскольку у вас нет телефона, чтобы переслать фото, хотите я распечатаю?
— Я бы, конечно, не отказался. Спасибо, что кормишь её. И за проявленную заботу. Уверен, она ценит это. И я тоже.
— Она мне нравится. Мистер Боудич…
— Говард.
— Говард, хорошо. Я бы хотел постричь ваш газон, если вы не против. У вас в сарае есть газонокосилка?
Его взгляд стал настороженным, и он положил «пульт» на койку.
— Нет. В сарае ничего нет. Ничего полезного.
Тогда почему он закрыт? — очевидный вопрос, который я не мог задать.
— Что ж, я принесу нашу. Мы живём чуть дальше по улице.
Он вздохнул так, будто для него это было великой проблемой. Учитывая сегодняшний день, видимо, так и есть.
— Зачем тебе это? Нужны деньги? Хочешь подработать?
— Нет.
— Тогда зачем?
— Я не хотел бы говорить об этом. Уверен и у вас есть то, о чём вы не хотите говорить, я прав? Например, банка с мукой. Или сарай.
Он не усмехнулся, но его губы дрогнули.
— Чересчур прав. Это что-то китайское? Спасёшь жизнь человеку и отныне несёшь за него ответственность?
— Нет. — Я думал о жизни отца. — Мы можем остановиться на этом? Я скошу траву и, может быть, починю забор перед домом. Если хотите.
Он долго смотрел на меня. Затем с озарением, которое меня немного поразило, сказал:
— Если я соглашусь, я окажу тебе услугу?
Я улыбнулся.
— Честно говоря, да.
— Хорошо, прекрасно. Но косилка умрёт с одного пучка этих зарослей. В подвале есть кое-какие инструменты. В основном негодные, но есть коса, которой можно укоротить траву для косилки, если ты уберёшь ржавчину и заточишь лезвие. На верстаке может быть даже точильный камень. Не пускай Радар вниз. Там крутые ступеньки и она может упасть.
— Хорошо. А что насчёт приставной лестницы? Что мне с ней делать?
— Она обитает под задним крыльцом. Жаль я не оставил её там, иначе не оказался бы здесь. Проклятые врачи с их проклятыми плохими новостями. Что-нибудь ещё?
— Ну… репортёр из «Уикли Сан» хочет написать заметку обо мне.
Мистер Боудич закатил глаза.
— Эта газетёнка. И ты согласишься?
— Так хочет мой отец. Сказал, что это может помочь при поступлении в колледж.
— Может, раз уж на то пошло. Лучше, чем попасть в «Нью-Йорк Краймс», не правда ли?
— Он попросил сфотографировать меня с Радар. Я сказал, что спрошу у вас, но подумал, что вы откажете. С чем я вполне могу смириться.
— Героическая собака — так ты хочешь это представить? Или по-другому?
— Я думаю, её заслуга должна быть отмечена, и она не станет возражать.
Мистер Боудич задумался.
— Хорошо, но я не хочу, чтобы он ступал на мой участок. Встанешь с Радар на тропинке. Пусть фотографирует от калитки. Из-за калитки. — Он взял обезболивающий прибор и пару раз нажал на него. Затем неохотно, почти со страхом сказал: — У передней двери на крючке висит поводок. Я давно им не пользовался. Ей может понравиться прогулка по холму… с поводком, имей в виду. Если её собьёт машина, я никогда тебе этого не прощу.
Я сказал, что всё понимаю, так и сделаю. У мистера Боудича не было ни братьев, ни сестёр, ни бывшей жены, ни умершей. Радар единственная, кто у него остался.
— И не слишком далеко. Когда-то она могла пройти четыре мили, но то время давно прошло. Теперь иди. Пожалуй, посплю, пока они не принесут мне тарелку помоев, которые тут называют ужином.
— Хорошо. Был рад повидать вас. — Что было правдой. Мистер Боудич мне нравился, и, вероятно, нет нужды рассказывать вам, почему, но я скажу. Он нравился мне, потому что любил Радар, а теперь и я любил её.
Я встал, хотел похлопать его по руке, но не стал, и направился к двери.
— О Господи, есть ещё кое-что, — сказал он. — По крайней мере то, о чём я помню. Если я пробуду здесь до понедельника — а так оно и будет — придёт курьер.
— Доставка из «Крогерс»?
Он снова посмотрел на меня, как на идиота.
— «Тиллер и Сыновья».
Я знал о «Тиллере», но мы там не закупались, потому что это был, как говорится, магазин «для гурманов». В смысле — дорогой. Я смутно помнил, как на мой пятый или шестой день рождения мама принесла оттуда торт. Прослойкой была лимонная глазурь и сливки. Этот торт показался мне лучшим в мире.
— Обычно он приходит утром. Не мог бы ты позвонить им и попросить отсрочить доставку до второй половины дня, когда ты будешь на месте? У них всё расписано.