– Похоже на раздевалку, – сказал сам себе Паша, опускаясь на одну из скамеек. Ноги немного ныли с непривычки.
– Она и есть, – утвердительно ответил ему голос. – Не забывай говорить про себя.
– А что это вообще за место? – спросил Паша, имея ввиду объект в целом.
– Это – один из законсервированных спецобъектов бывшего КГБ СССР, а теперь и ГСБ России. Их довольно много вокруг Москвы. Я вмешался в кое-какие процессы, чтобы тебя перевели именно сюда. Отсюда довольно просто сбежать.
– Так ты все продумал с самого начала! Ну и мощь… – Паша почесал затылок. – Постой, а мы разве не в Москве? Гурвич же сказал…
– Паша, я тебе уже говорил, не верь всему, что рассказывают тебе эти люди. Ты не в Москве. Мы сейчас находимся в лесополосе, примерно в полутора километрах от станции Повадино. Это – юг Московской области.
– Так. А как отсюда добраться до дома? На электричке?
– Паша. Послушай меня сейчас очень внимательно и постарайся принять то, что я тебе скажу. Тебе нельзя домой.
– В смысле? – Паша, все-таки, еще не до конца отошел от девятидневного коматоза и соображал не слишком хорошо.
– Посколитов говорил, что для всех ты – покойник. К сожалению, это так. На работу уже сообщили, что ты погиб при теракте.
– Что? Это – правда? – Паша уронил голову между коленей. У него возникло чувство, будто его сейчас вырвет.
– Да. Как бы то ни было, – продолжал голос, – возвратиться домой сейчас, означает подставить себя под удар. Тебя будут искать. Угадай, где они поставят засаду в первую очередь? ГСБ не допустит, чтобы ты так просто выскользнул из их рук.
– Кое-кто в конторе наверняка воспользуется данной возможностью, чтобы раскачать ситуацию под себя. О твоем побеге, скорее всего, доложат Первому. Ты ведь знаешь, как он щепетилен к любой мелочи, относящейся к этой сфере. Плюс ко всему твое, не совсем обычное, восстановление… Не думай, что это ускользнуло от внимания того же Гурвича.
Изо рта у Паши потекла густая вязкая слюна, он позеленел от натуги и начал выкашливать из себя пустоту.
– Извини, сейчас будет полегче, – спохватился голос, и рвотные спазмы пошли на убыль.
– Черт тебя дери, я слишком стар для всего этого дерьма! – просипел Паша когда-то услышанную фразу из голливудского боевика, сплевывая горечь изо рта.
– Пожалуйста, говори про себя, – в очередной раз напомнил его невидимый собеседник.
– По-твоему получается, что мне теперь надо где-то скрываться? Обо мне расскажут Узурпатору? Я не смогу жить нормальной жизнью? Что за дичь? Сколько это будет продолжаться?
– Паша, все уже случилось. Ты можешь либо принять ситуацию как она есть и действовать соответственно, либо сдаться, вернуться назад и лечь обратно в койку, ожидая нового визита господ Посколитова и Гурвича. – голос немного помолчал, а затем продолжил, – Без ложной скромности отмечу лишь, что у тебя есть огромное преимущество перед всеми ныне живущими людьми.
– Ты что ли? – без энтузиазма протянул Паша.
– Я.
– Слушай, ты прям все-все знаешь и можешь? Откуда, скажи? Сколько тебе, девять дней? – Паша посмотрел на свои растопыренные пальцы оставшейся руки. – Блин, теперь я могу считать только до пяти. Ну или до пятнадцати, если учесть пальцы ног, – добавил он и невесело хмыкнул.
– Скажем так, я не могу предвидеть будущее или изменять прошлое… Но в настоящем мои возможности достаточно велики. Видишь ли, Паша, когда гсбшники подключили тебя к реанимационной аппаратуре, которая содержала их фирменные «закладочки», они дали доступ к ней и мне. А дальше, сам понимаешь, сетевые протоколы, интернет, базы данных…
– Часть меня остается, и навсегда останется, с твоей, хм, физической оболочкой, назовем это так, но другая часть… другая часть теперь… во многих местах. В моем распоряжении вся доступная информация, накопленная человечеством за период своего существования. Если же учесть возможности моего разума, то некоторые подвластные мне вещи вы, люди, посчитали бы магией.