Бабы оторопело молчали. Старичок сказал:
— На всякий случай разъясняю: двойка в четверти останется навсегда!
Чёрная душа захихикала, потирая руки:
— Значит, школьники останутся на второй год?
— Сколько раз вам повторять! — закричал старичок. — Никакого второго года не будет! Ни второго, ни третьего, ни сто двадцать третьего!
Со злостью он открыл фарфоровую крышку и, отвернув лицо, начал сливать в угол башни на старый мраморный пол адскую жидкость. И пол зашипел, бурый дым взлетел тучей, так что бабы шарахнулись и зачихали; но они не сказали друг другу «будьте здоровы» — вот какие они были злые! А мраморный пол в углу башни покоробился, пошёл пузырями и стал похож не на мрамор, а на ржавое решето.
Когда дым рассеялся, Митя, свесив голову с потолка, увидел, как бабы нагнулись над часиками, чуть не столкнувшись ледяными лбами. Часы шли.
— Идут, будь они прокляты! — проворчал Старый год. — Но я знаю, что делать. Есть один часовой мастер…
Обтерев часики газетой, старичок завернул их в платок: «Ждать меня тут!» — открыл люк и скрылся. Увидев на лестнице, что чугунная дверца открыта, Старый год мимоходом запер её на задвижку и стал спускаться дальше.
В это время Митя между колёс башенных часов ползком пробирался к той же дверце. Он скатился вниз, по чугунной лестнице, упираясь ладонями в промёрзшие стены, и толкнул чугунную дверцу. Она обжигала пальцы холодом, но не поддавалась. Митя понял: закрыта снаружи! Он попробовал её сломать, тряс, дул на пальцы и снова тряс, — ничего не вышло. Тогда Митя в отчаянии опять полез наверх.
18
Ища разгадку мучившей его тайны, мастер Петушков читал энциклопедию. Он начал читать её с конца, чтобы скорее добраться до сути, и уже дошёл до слова «Юпитер» — планета солнечной системы, бог в древнем Риме и осветительный прибор на киностудии, — когда в часовой мастерской задумчиво забили большие часы, им ответили поменьше — со всех стен и из всех углов, перекликаясь тоненькими, шипящими, хриплыми и звонкими голосами. И едва на всех часах замер самый последний — девятый удар, в мастерскую вошёл старичок в пыжиковой ушанке, замотанной башлыком, и в шубе.
Отряхнувшись от снега, он подошёл к мастеру и положил перед ним часики. Не глядя, мастер взял их и стал слушать. Они шли, звонко чеканя мгновения.
— Спешат! — определил мастер.
— Нет.
— Отстают?!
— Нет.
— Ага, вы хотите сменить циферблат, — догадался мастер.
— Нет.
— Вы пришли их чинить? — рассердился Петушков.
— Нет, остановить.
Петушков поднял глаза на клиента и узнал старичка из башни. Мастер пристально посмотрел на него: старичок не шутил! Тогда Петушков опять опустил глаза на часы и начал рассматривать их через лупу. «Артель „Игрушка“, 1-й сорт», — прочёл он и обмер, почувствовав, что находится на волосок от какой-то ужасной тайны.
Клиент сказал доверительно:
— Я пробовал их остановить сам. Я опускал их даже в азотную кислоту. Но они не останавливаются.
Мастер ещё раз посмотрел на старичка и, стараясь сохранить спокойный вид, сказал:
— Хорошо, я их остановлю. Приходите второго января.
— Поздно. Их надо остановить сегодня. Я не могу ждать.
Не решаясь поднять глаза на клиента, Петушков вынул квитанцию, где было написано: «Артель „Точное время“».
— Фамилия? — спросил он.
— Не имеет значения, — сказал старичок.
Петушков помолчал. Потом дрожащей рукой оторвал квитанцию.
— Семьдесят шесть копеек!
Старичок заплатил, аккуратно сложил квитанцию, спрятал её и вышел.
Мастер вскочил и подбежал к окну, заставленному часами.
Шли прохожие, хлопьями падал снег. Старичок переходил улицу не торопясь, не обращая внимания на машины, которые, чуть не налетев на него, с визгом тормозили.
И Петушков вспомнил про мальчишку: он спрашивал как раз об этих часиках. Мало того, он искал старичка, которого называл «Старый год». «Неужели, — подумал мастер, — этот старичок и есть Старый год!» Первый раз в жизни часовой мастер Петушков так близко прикоснулся к тайне идущего времени!
«Надо найти мальчишку», — нервно подумал мастер и повернулся к прилавку. Он открыл игрушечные часики, вставил в глаз лупу и от изумления оцепенел. Он увидел то, чего не видал никогда ни один мастер на свете: часовой механизм на семи философских камнях!