Поэтому я принялась за анализ своего непосредственного окружения и обнаружила, что лежу на чем-то холодном, каменной твердости, закутанная в несколько слоев тонкой шелковистой ткани, как младенец в пеленки - особо не пошевелиться. Вокруг меня отчетливо ощущается чужое присутствие: шестеро, женщины, энергетические сигнатуры похожи на наши, галлифрейские - но есть отличие. Как будто чего-то не хватает, и внешние каналы узковаты. Кто такие? Ни в моей памяти, ни в маминой - ни намека на ответ. В ментальном фоне - нетерпеливое ожидание и мстительное торжество, как будто поймали злейшего врага. Что же вы собираетесь делать со мной, девушки? Не нравится мне ваше отношение ко мне, нет-с, моя прелесть, совсем не нравится.
И тут я понимаю, чего именно не хватает в их сигнатурах - проекции на измерения Вихря! То самое кардинальное отличие обычных галлифрейцев от Повелителей Времени, то, что позволяет чувствовать, как живет и дышит Паутина, то, что помогает нам устанавливать и поддерживать симбиосвязь. То, что я привыкла воспринимать как данность - но до Рассилона у галлифрейцев этого точно не было.
Это дало мне не одну, а сразу две подсказки. Во-первых, я имею дело с представителями какой-то фракции Первой диаспоры. А во-вторых - то, с чем они никогда не сталкивались, спрятать от меня не выйдет. А Вихрь - вот он, здесь, рядом, стоит только начать вспоминать основные уравнения блочно-трансферных вычислений. Проекция моей энергетики на него дрожит, подстраиваясь, пока я играю с параметрами, согласовываю фазы и частоты, входя в резонанс с его ближайшим потоком. Наконец мне удается отщипнуть от него тонкую струйку, направить его в себя, и по главным каналам от макушки до крестца разливается его сила - обжигающая, рвущая нервы мощь артронного потока высоких энергий. Трудно не застонать, но я держусь, продолжаю лежать безмолвной, недвижимой куклой - а сама слушаю, протягиваю тонкие щупальца силы вокруг и пытаюсь докричаться до Доктора.
Но сначала мне удается поймать паттерн общего ментального потока находящихся в комнате, и я пытаюсь как можно более незаметно встроиться в него, проникнуть в их мысли, оглядеться вокруг их глазами. Я ощущаю их сферы сознания, точнее, их внешние щиты: зеркальный шар, вихрь оранжевого огня, сферу из блестящих стальных игл, сверкающий острыми гранями кристалл, мерцающее сиреневыми переливами облако, свитый в трехмерную спираль бурный поток. Медленно и плавно мои щупальца скользят вдоль них, ища слабые места, и наконец одно из них проскальзывает в еле заметную брешь между струями спирального потока. Есть контакт! Я внутри сферы сознания одной из похитительниц, теперь весь расклад у меня как на ладони.
Я вижу полутемный круглый зал со сводчатым потолком, красно-оранжевый свет из щелей между шестиугольными стеновыми панелями, на одних - надписи на старогаллифейском, на других - раскрашенные барельефы: чьи-то портреты, какие-то невиданные чудовища, сцены таинственных обрядов и небывалых битв. Во весь потолок - фреска: шесть женщин в развевающихся мантиях стоят в кольце, взявшись за руки, а в центре их хоровода - схематичная карта нашей Вселенной. Кто такие? Богини, духи, персонификации стихий? Их глубокие, удивительно живые глаза смотрят вниз, на круглое каменное возвышение в центре зала с зеркально-черной поверхностью. На нем, раскинув руки в стороны, неподвижно лежит женщина, закутанная в фиолетовый шелк, силовые держатели притягивают ее к черному зеркалу за шею, талию и запястья. Глаза закрыты, лицо бледное, короткие пепельные волосы - точно гало вокруг ее головы. Что с ней? Почему она не приходит в себя? Уже пора, поединок начнется уже вот-вот, а она лежит точно замороженная.
Проклятье! Женщина, прикованная к каменному кругу - это я. А размышления - той девицы, в чье сознание я проникла. Как тебя звать, котя - вроде бы Ирис? Отлично. Вижу в черном зеркале отражение твоей худенькой глазастой мордашки. Совсем молоденькая, а? Но вроде вы все тут не старые - даже не среднего возраста, даже ваша предводительница Кали, нервно стиснувшая резную рукоять короткого кинжала и сверкающая черными глазами. Ох, не надавали бы вам старшие Дома по шее за самодеятельность… И, во имя Вихря и Времени, что это за поединок?
Точно в ответ моим мыслям в воздухе над возвышением появляется призрачное свечение, собирается в шар голограммы - судя по всему, нам включили прямую трансляцию. Мы видим скудно освещенный зал, настолько огромный, что его потолок и стены тонут в темноте, слабо светятся только щели между стеновыми панелями. Звонит колокол, на полу зала проступает светящийся желто-белым шестиугольник, и все, кто стоит внутри него, оказываются, как в клетке, в уходящем ввысь световом столбе. Все - молодые парни и девчонки, напряженные, взвинченные, с горящими глазами, в разноцветных церемониальных мантиях, с массивными накладками на плечах, похожими на огромные погоны из бронзового блестящего кружева. Все - кроме одного.
Он стоит ко мне спиной, но я узнала бы его в любой толпе: высокий, легкий, сухой, гордая осанка, небрежная поза, скрывающая постоянную готовность к бою. Доктор, нашелся! На вид вроде цел и невредим, не избит и не ранен, но одежду у него отобрали. Стоит на каменном полу босиком, одет в одни широкие черные штаны с высоким поясом, похожие на хакама, руки сильно стянуты в локтях и запястьях силовыми наручниками за спиной. Я вижу, как напряжены его мышцы, как почти спряталась между сведенными лопатками такая знакомая родинка. Ему больно и неудобно, но он не показывает виду, а держится со своей обычной лихой наглостью. Если ему удастся освободить руки…
Мои поисковые щупальца бросаются через Вихрь вперёд - и вдруг встречаются с такими же, посланными Доктором мне навстречу. Поток между нами устанавливается моментально.
«Шторм, наконец-то! Как ты? Где ты?»
«Я рядом. Практически за стенкой, - бросаю ему короткий статус своей соматики и энергетики. - Прикидываюсь бессознательным бревном, пытаюсь прокачать обстановку. Ты уже понял? Сила здесь доступна только через Вихрь, зато ее тут полно».
«Совершенно верно, - я принимаю от него такой же отчет. - Именно это им от нас и надо. Мы должны стать для них мостом между Вихрем и обычными измерениями. Они хотят использовать нас, чтобы пробиться в высшие измерения и вернуть своих богинь».
«Тех самых, которые сгинули после Закрепления Нити? А те, кто нас поймал - это кто?»
«Да, те самые шесть богинь древности. Мы с тобой попались фанатикам из Дома Иксион. Иксиониты как-то разузнали, чем Повелители Времени отличаются от них, и решили, что на пределе возможностей мы отдадим достаточно энергии, чтобы пробиться в обиталище богинь. Слушай! Сейчас будет говорить их предводительница».
Снова - колокол, густой тревожный звон плывет в неподвижном воздухе. Фигуры в мантиях выстраиваются перед Доктором полукругом, стоящая посередине делает шаг вперед, держа в вытянутых перед собой руках довольно длинный меч с багрово-черной рукоятью под двуручный хват - нечто среднее между тачи и катаной. Высокая, тонкая, темно-фиолетовая мантия висит на ней как на вешалке, на голове - круглый шлем, закрывающий верхнюю часть лица, на металлическое кружево воротника падают огненно-рыжие вьющиеся волосы, яркий тонкогубый рот, иссиня-бледная кожа, как у вампира. Это и есть предводительница фанатиков?
- Слушайте меня, дом Иксион! - разносится по залу звенящий от напряжения высокий голос. - Наступает великий момент. В наших руках два рационал-ренегата, тех самых, из-за которых наши богини покинули нас. Их сила сегодня поможет нам призвать Великую Шестерку обратно, и тогда мы сможем вернуться на Галлифрей победителями!
Боевой клич десятков молодых голосов прокатывается по залу, но предводительница поднимает клинок вверх, по его лезвию прокатывается багровый огонек, и снова воцаряется тишина.
- Эти ренегаты, - предводительница указывает клинком на Доктора, - незаслуженно владеют огромной силой, связывающей их с высшими измерениями, куда скрылись наши богини. Сегодня мы заберем ее у них! Сделаем это!