Пламя в чаше гаснет, Секвэллис осторожно вынимает из легкой дымки на дне готовое кольцо Основателя и поднимает его над головой, демонстрируя его всем собравшимся, пока чаша Горнила прячется и камень колонны вновь становится плоским. Кольцо точно сплетено из двух: поверх сложного переплетения гематита и темной бронзы теплым живым серебром выведена сигнатура нового Дома, короткая и звонкая, как Набат Обители.
- Плавка завершена, - провозглашает Оракул. - Путь определен. Будьте счастливы в Доме Тигинн.
Кольцо Основателя занимает на руке Доктора место перстня Лангбэрроу. Оно останется там до того момента, когда мы начнем обустройство резиденции Дома. Тогда оно будет установлено в мэйнфрейм резиденции и станет эталонной копией сигнатуры для всех рожденных или вышедших из Станка младших Дома. Или тех, кто захочет к нам присоединиться.
Теперь - финальный аккорд церемонии. Доктор закидывает чехол со стратокастером за спину, плавным жестом тянет из-за пояса дайсё и опускает их на белый камень успокоившегося Горнила.
- Оракул, прими дар от Дома Тигинн, - он позволяет себе широко улыбнуться посреди ритуальной фразы. - Счастья, процветания и побед Великому Дому Иксион.
Бирюзовые глаза Секвэллис широко распахиваются от удивления - она однозначно узнает грозный клинок, которым Доктор четыре раза чуть не убил ее в Поединке Истины. Наконец она понимает смысл подарка и улыбается Доктору в ответ:
- Ты показал нам, как сделать смертоносное оружие дающим жизнь. Благодарю за урок, Основатель. Иксион не останется в долгу, помни об этом.
«Только не прячьте их далеко, - вдруг вырывается у меня - видимо, я ещё не закрылась, и поток издалека не прервался. - Скоро они вам понадобятся. Слишком скоро».
***
«Наконец-то! - стоит двери в мою каюту закрыться за нами, Доктор ловит меня за талию, нетерпеливо сбрасывает мантию с моих плеч, впивается жадным ртом в мои губы. Он действует так напористо и решительно, будто идет в последний бой Великой Войны. – Я устал от всех этих разговоров и поклонов. Теперь только ты и я».
Я понимаю, что он имеет в виду – последний этап Основания, перестройку связи наших генетических линий, чтобы наши дети получили сигнатуру нового Дома, мы должны сделать точно так же, как мы строили эту связь в первый раз, на берегу заповедной байкальской бухты. Не без труда я справляюсь с хитрой кнопкой на воротнике, и прилипающая застежка куртки Доктора разъезжается сама. Мои руки скользят по его обнаженной груди, сбрасывают куртку с его плеч, и он срывает ее с себя, даже не удосужившись расстегнуть манжеты. Но нам не до этого, его пальцы стремительно исследуют мою спину в поисках точек крепления бретелек платья и моментально расправляются с ними. Тонкая струистая ткань падает на пол, я ногой откидываю ее прочь и отдаюсь во власть его сильных, уверенных, но таких ласковых рук. Вдруг его пальцы натыкаются на тонкие ремешки на моей спине, и он в изумлении отрывается от меня:
«Что?! Шторм, это то, что я подумал?! Ты на самом деле моя невеста-которая-уходит?!»
«Нравится? Я надела это для тебя».
Доктор отпускает меня, я делаю два шага назад, и он видит, что вместо белья на мне портупея из множества тончайших вишнево-красных ремешков и матово-золотистых колечек, практически незаметная под платьем и парадной мантией. Я изгибаюсь и поворачиваюсь, стараясь двигаться как храмовая танцовщица-девадаси, давая ему возможность насмотреться вволю, и он восхищенно выдыхает:
- Ох, Шторм!.. Провалиться мне в Ккабу! Ты прекрасна! Ты… Ты моя!..
Он прямо-таки пожирает меня глазами, его взгляд скользит вдоль узких ремней, проходящих по моим плечам, очерчивающих грудь, стягивающих талию, спускающихся на бедра на манер пояса для чулок и имитирующих подвязки, и замирает на более широкой полосе, которая от центрального кольца на талии спускается вниз и ныряет между моих ног. Вспышка страсти в его эмпатическом потоке, дикий блеск широко распахнутых карих глаз, дрожащая рука, вслепую тянущаяся к застежке брюк – сейчас он видит во мне героиню своих самых запретных фантазий, но не только. Именно так, затянутыми в тугие ремни, представали перед мужьями в ночь Основания те самые “невесты, которые уходят” древних Великих Домов в знак принятия нового пути и вечной преданности новому Дому, и сейчас я в полной мере могу оценить совет Таис, поначалу показавшийся мне палеозойским пережитком. Это помогает настроиться на нужный лад и Доктору, и мне - Тантра поможет перестроить нашу связь с легкостью, но потребует от нас полного вовлечения.
Стукнув ногой об ногу, я разблокирую застежки сапожек, выскакиваю из них, приближаюсь к Доктору плавным танцующим шагом и опускаюсь перед ним на колени. Мои пальцы медленно скользят вдоль пояса его брюк и находят точку активации застежки. Легкое нажатие – она раскрывается, и я так же медленно веду пальцами вниз по его животу вдоль узкой полоски волос, чувствуя, как разгоняется его дыхание и наполняется пламенем безумного желания его эмпатический поток.
«Я твоя невеста-которая-уходит, - я помогаю ему стянуть штаны, они сидят плотно, но, хвала силам Вихря, у моего красавца узкие бедра, и задача решается быстро, а ботинки вообще не доставляют проблем, там тоже прилипающая застежка, а шнуровка только для красоты. – Мечта сбывается. Отпусти себя».
Одежда Доктора и берцы отброшены в угол каюты, он стоит передо мной обнаженный и задыхающийся от возбуждения, его руки ложатся мне на плечи, я физически ощущаю его требовательное «иди ко мне!». Я прижимаюсь щекой к гладкой прохладной коже его бедра, чувствую резкий импульс его сенсорного потока, подстройку соматики. Этот мгновенный переход с «трёх часов» на «полдвенадцатого» меня больше не удивляет, я изучаю его мощные обводы, точно в первый раз – сначала пальцами, потом языком, потом впускаю его в бухту своего рта, но теперь я знаю, как правильно действовать, чтобы он мог войти до основания. То ли я научилась, то ли мое новое тело способно на большее, чем я думала раньше.
«И то, и другое, - руки моего Доктора ложатся мне на затылок, зарываются в волосы, одновременно лаская и управляя моими действиями. – Мы с тобой способны на удивительные вещи. Если честно, я так рад, что ты не испугалась естественного рождения. Наши дети получат сигнатуру нового Дома и воплотятся. Разгоняй нас к пределу, а я перестрою связь!»
Разгонять - это по мне. Слегка пускаю в ход зубки, от души щипаю его за крепкую задницу (ну и мышцы, пальцам аж больно!), накачиваю энергией сенсорные нити – и с удовольствием отмечаю, как вся соматика моего любимого резко вспыхивает огнем острого наслаждения, но тантрические навыки позволяют ему балансировать на грани, а меня его безумный обжигающий поток захлестывает с головой.
«Ах ты, кусака моя!» - он наклоняется, быстрым движением ставит меня на ноги, стискивает в объятиях, и я послушно открываю рот навстречу его жадным горячим поцелуям. От моих губ он спускается ниже, на шею, попутно освобождая ее от ожерелья, выкидывает его куда-то в сторону, скользит вдоль ремня, охватывающего плечо, ниже к кольцу над левой грудью, по ремешку, проходящему по кливажу, его сильные твердые ладони сжимают мою грудь, заставляя мои сенсорные потоки вскипать, а пульс – разгоняться еще сильнее. Большое кольцо на талии – точка активации застежек, он нажимает на нее, не пальцем, а языком, но этого достаточно, чтобы полностью освободить меня от ремней и браслетов, и я выдыхаю, когда они соскальзывают с меня, а он хватает меня в охапку и припечатывает к стене: «Хочу тебя стоя!»
Подчиняясь ему, обхватываю его талию ногами, он входит, удерживая меня на весу одной рукой (не могу перестать удивляться, откуда у него, стройняшки, такая силища), и я не могу не застонать, ощутив его стремительное проникновение. Несколькими толчками он подбирает амплитуду, угол и ритм, его энергетика входит в резонанс с моей. Единый ток энергии по главным каналам прокатывается через нас обжигающими волнами, каждая пульсация отзывается молниями в глазах - такой глубины слияния у нас еще не было. Перестройка связи отзывается во мне вибрацией, пронзительной и острой, и вдруг я начинаю ощущать, как крепнут два солнечно-желтых клубка на моем нижнем канале.