И Тихоня, как бы она не храбрилась, тоже с ужасом понимала, что долго ей так не протянуть. Неужели она здесь так и умрет? Неужели её кости будут глодать эти мерзкие твари? И никто об этом никогда не узнает. Ни Хрящ, ни её друзья, ни Розочка. А так не хотелось умирать! Так хотелось обнять их всех, взглянуть им в глаза и видеть их счастливыми! И где теперь её милый муж? Где все остальные? И где её любимая подруга? Живы ли все они?
Чувствуя, что больше уже не может стоять, Тихоня со стоном попыталась вцепиться ослабевшими руками в горячую цепь, приковывающую её запястья, но сил на это уже не было. Ноги девушки окончательно подкосились, и она повисла на вытянутых вверх руках, бессильно опустив голову. Страшная боль от врезавшихся оков вновь напомнила о себе, но молодой бергенке уже было всё равно. Сознание милосердно отключилось и перед тем, как окончательно провалиться в пучину забытья, она услышала чей-то радостный крик.
— Ваша Светлость, она ещё жива! Невероятно!
— Скорее отвязывайте её! — молодой, взволнованный голос приятно врезался в уплывающее куда-то туманное сознание.
— Какой красивый голос… — отрешенно подумала Тихоня, ощущая, как чьи-то сильные руки осторожно подхватывают её, поднимая над землею. — Неужели я уже умерла, и это прекрасный ангел спустился за мною?
Потеряв сознание, девушка уже не чувствовала, как её, словно ребенка, отнесли на руках до стоявшей возле берега небольшой шлюпки. Взяв свой бесценный груз, маленькое судно тут же направилось к дрейфовавшему невдалеке красивому кораблю, на белоснежных парусах которого красовался королевский герб.
Комментарий к Глава-24 Всем привет, мои дорогие читатели! Я вернулся! Заранее хочу попросить прощения за столь долгое отсутствие! Надеюсь, новая глава вам понравится!
====== Глава-25 ======
Нора, в которую провалился Цветан оказалась на удивление глубокой и молодой тролль добрых десять секунд летел, вопя от страха, пока всем телом не врезался во что-то мягкое и податливое. Этим «что-то» оказались густые заросли подземного мха, растущего прямо из голого камня, которые и спасли ему жизнь, довольно ощутимо смягчив сокрушительный удар от падения. Уже в полете попрощавшись с жизнью, Цветан ещё несколько минут просто лежал, раскинув руки и тяжело дыша, пытаясь унять бешено колотящееся в груди сердце. То, что прямо под ним оказался этот мох иначе, как чудом было не назвать и при осознании этого факта на лице парня постепенно начала расплываться широкая сумасшедшая улыбка.
Он жив! Несмотря ни на что он в очередной раз перехитрил смерть, а значит, не всё ещё потеряно. Он ещё поборется со старухой с косой, покажет, что ей не по зубам! Да и не время сейчас умирать, ведь у него впереди осталось ещё столько дел. Например, спасти свою любимую. При этой мысли по телу Цветана пробежала едва уловимая дрожь, и он быстро вскочив на ноги, внимательно огляделся по сторонам. И первое что он подметил, было то, что пещера была весьма недурно освещена.
Мягкое зеленоватое свечение окружало его повсюду и исходило оно к его удивлению из того же мха, который в изобилии рос везде, покрывая пол и стены пещеры наподобие травяного ковра. Очевидно, это разновидность подземного растения обладала свойством светиться в темноте, и сейчас это полезное свойство было весьма на руку молодому троллю. Заметив невдалеке большой тоннель Цветан, не колеблясь, решительно направился к нему, справедливо полагая, что рано или поздно он его куда-нибудь, да выведет.
Шагая по мягкому, практически глушащему его шаги мху, Цветан уже несколько часов шел, с тревогой прислушиваясь к царящему вокруг зеленому полумраку. Ощущение, что за ним кто-то пристально и внимательно наблюдает, возникло у него ещё примерно час назад, и оно с каждым прошедшим расстоянием становилось всё сильнее и сильнее. Туннель по-прежнему был всё так же пуст и безжизненен, но Цветан мог поклясться, что за ним следят и, причем явно с недобрыми намерениями.
Чувство опасности беспрестанно звонило и било тревогу, предупреждая его о грозящих впереди неприятностях и, в конце концов, не в силах больше этого терпеть, молодой тролль остановился и, уперев руки в бока, с мрачным видом огляделся по сторонам.
— Ну, хватит уже прятаться! — грозным голосом проорал он, пытаясь этим скрыть свой собственный страх. — Я знаю, что вы где-то здесь! Выходите и покажитесь мне, если вы не трусы!
— Тссс! — тихое, едва уловимое шипение, словно незримым ядом пронзило уши и Цветан, весь внутренне похолодев, медленно поднял голову вверх.
— О, господи! — только и смог произнести он, расширившимися от ужаса глазами глядя на открывшуюся ему картину. Цветан много раз слышал жуткие истории о бесследно сгинувших в шахтах рабах и теперь, смотря на исполинский потолок туннеля, он впервые понял, куда подевались попавшие туда несчастные пленники.
Весь потолок, куда хватал глаз, оплетали толстые канаты мерзкой, белесого цвета паутины, в которой подобно неким чудовищным куколкам висели досуха высосанные мумии рабов самых различных рас. Их высохшие лица до сих пор хранили выражения такой невыносимой боли и муки, что у синеволосого парня и без того торчащие волосы просто встали дыбом, а вся кожа покрылась неприятными леденящими мурашками. Но самым страшным сейчас было даже не это, а то, что почти неслышно спускалось к нему с потолка на толстой нити липкой паутины, треща и пощелкивая острыми, как бритва жвалами.
Пружинисто приземлившись на все восемь мохнатых лап, гигантский паук выпрямился и уставился на замершего от страха тролля всеми шестью светящимися от голода глазами. Этот паук до боли напоминал вид, который в изобилие водился в лесах Долины, только был меньше по размерам и весь покрыт угольно-черным хитиновым панцирем, тускло поблескивающий в зеленом полумраке пещеры.
— Тсссс! — раскрыв жвала, вновь прошипело чудовище, плотоядно пожирая фигурку парня темными буркалами маленьких глазок.
— Ах, вот ты как! — мрачно процедил Цветан, делая несколько шагов назад. — Пообедать значит, мною решил. Ну, что же. Попробуй, справься! Я уже не однократно бил вашего брата, побью и на этот раз!
Эта ситуация очень походила на случай, когда он спасал попавшую в лапы пауков Розочку. И теперь, глядя на стоявшее напротив громадное чудовище, Цветан решил провести с ним тот же прием, что он использовал в тот раз. Моментально отрастив волосы, молодой тролль за долю секунды сложил их в один большой тугой жгут и что есть силы, выбросил вперед, метя прямо в бессмысленно таращившиеся на него паучьи глазки. Послышался звонкий шлепок и голова подземного монстра чуть мотнулась назад, заставив того на секунду потерять ориентацию.
Не давая пауку опомниться, Цветан принялся яростно наносить удар за ударом, хлестая чудовище по голове волосами наподобие плети. При каждом очередном ударе пещерный монстр чуть отступал назад, тупо вращая глазами и беспрестанно шипя, словно кипящий чайник на горячей плите. Молодому парню уже даже начало казаться что он, как и в тот раз побеждает, заставляя чудовище отступить, как вдруг паук внезапно изменил тактику. Втянув голову в панцирь, он с легкостью пропустил очередной волосяной шлепок и тут же неожиданно атаковал, выпустив из брюшка в сторону Цветана липкую струю паутины.
Только великолепная реакция и ловкость спасли тролля от неминуемой гибели. В последний момент он успел отпрыгнуть в сторону и целый фонтан мерзкой паутины буквально залил то место, где секунду назад находился синеволосый. Вновь вытащив голову из тела, паук с невероятной быстротой выплюнул из жвал едкую струю, целясь в маленькую фигурку. Камень с тихим шипением задымился, а Цветан кубарем откатился в сторону, лишь чудом избежав контакта с паучьей кислотой. Молниеносно вскочив на ноги, он принялся метаться как угорелый, всюду преследуемый едкими дымящимися плевками, которыми щедро плевался в него паук.
Поняв, что с этой необычной добычей так просто не справится, монстр вдруг остановился и, задрав кверху уродливую голову, издал громкий пронзительный свист, эхом отдавшийся во всех уголках огромного тоннеля. И тотчас со всех сторон раздались ответные свистки, и Цветан к своему ужасу увидел, как с потолка спеша на помощь своему собрату стали быстро спускаться ещё несколько таких же чудовищ. Опустившись позади него они неподвижно встали, щелкая челюстями и готовясь напасть на будущую жертву. Затравленно оглядевшись, Цветан понял, что медлить было нельзя, и тогда он сделал то, что в данной ситуации казалось ему правильнее всего.