- Ясно, - вздохнул мужчина и снова посмотрел на зеркало. - И что с ней теперь делать?
- В избушке у Яги настой есть восстановительный. Рядом с печкой в глиняный кувшин налит. Плесни бабке, пусть подавится, - ответила зеркало.
Иван усмехнулся и вскоре уже отпаивал Ягу, уже не причитавшую, но икота все еще сотрясала сгорбленное тело, однако вскоре прошла и она. Бабка подняла на мужчину мутные зеленые глаза и погрозила ему сухоньким кулачком.
- Супостат, у-у-у, - мужчина помог покряхтывающей старухе подняться на ноги и усадил на пень.
- Ну, прости меня, бабушка Яга, - заговорил он, меняя тактику. - Ты сама пойми, обидно же, целует красавица такая писанная, а в болото старуха заманивает. В болото ведь вела?
- К болоту, - покаянно кивнула бабка.
- Но вот. Уж больно разница оказалась велика, не сдержался. А такой ты в молодости была? - Яга кивнула, и Иван, сильно переигрывая, восхитился. - Ну и хороша же ты была! Невероятная! Прекрасная! Великолепная!
- Ой, ладно уж, - кокетливо махнула ручкой Яга и захихикала. - Скажешь тоже...
- И сто раз повторю! Красивей в жизни никого не видел. Если бы уже жену свою не любил, то только в тебя бы и влюбился! Чаровница.
- Да, я такая, - игриво заерзала бабка, стреляя в Ивана глазками.
- И душа у тебя добрая, светлая, - продолжал источать мед мужчина. - По глазам вижу, что наговаривают все на тебя, Ягуся. Ну, какая ты карга? Женщина почтенного возраста, да и заслуг столько! Да тебя даже больше Кощея помнят. Кто такой Кощей? Тьфу. А Баба Яга - ого-го, сила!
Бабка махнула ручкой и встала, разминая поясницу. Она подошла к избушке и некоторое время наблюдала за тем, как кот возится с куриными лапами.
- Охо-хонюшки, - вздохнула бабка. - Встань, избушка, подымись. Все, как было воротись.
Кот едва успел отскочить, когда изба ловко вскочила на лапы, крыльцо вернулось на положенное ему место, дверь опять повисла на обеих петлях, и Яга обернулась к Ивану.
- Ну, заходи, что ли, добрый молодец, - позвала она.
Вскоре Иван уже пил ароматный чай с малиновым вареньем и слушал бабку, сидевшую напротив.
- Ты пойми, Иванушка, не по злобе я Настеньку украла, Кощей все. Он же чаровник. Как глянет, любая за ним, как на веревочке пойдет. Устоит только та, в чьем сердце любовь настоящая есть. Только такая чары разорвать может. А я что? Я же тоже женщина. Что скажет, то и сделаю. Только ты и снял с меня путы-то его. Так бабушку встряхнул, - она хихикнула и положил подбородок на ладошку. - А пригожий ты, Иванушка, ой, пригожий... Только так тебе Кощея не победить, - вновь перешла к делу Яга. - Он же Бессмертный. Тут даже Кладенец не поможет. Смерть его...
- На конце иглы, игла в яйце, яйцо в утке, утка...
- А вот это видел?! - в нос Ивану ткнулась фига. - Леший не дал. Говорит, тебе бы в зад яйцо пихали, а потом тебя в другой зад. А зайцу, говорит, каково? Не дам, говорит, животину мучить. Вот и весь сказ. - Яга жахнула ладонью по столу, а Иван хмыкнул.
- Гринпис местный, - буркнул он. - Тогда где игла?
- У Кощея игла, где ж еще, - недоуменно развела руками бабка. - Он ее при себе держит, всегда. Так что тебе, милок, прямо к нему надо. Игла в одежду его вколота, там и ищи. - Мужчина открыл рот, чтобы попросить отвезти его в Кощеево царство, но бабка опередила. - Отвезу я тебя, не переживай. Только в сам дворец-то не пойду, а то опять зачарует, там уж ты сам.
Иван согласно кивнул. До места доставит, и то хорошо. Он уже поднялся из-за стола, но вспомнил о том, что смутило его, и направился к дверям.
- Ты куда, Иванушка? - удивилась Яга.
- Сейчас, бабусенька, только тарелочку с жемчужинкой принесу, спросить у тебя кое-что хочу, - пояснил он, но вмешалось зеркало, уже висевшее на своем месте.
- Ваня, меня спроси, я все покажу.
- Настю мою покажи, - попросил Иван.
Зеркало подернулось туманом, а когда поверхность его прояснилась, на мужчину смотрело отражение его жены, все так же равнодушно глядевшей перед собой. Яга подошла сзади и взглянула на отражение. Затем отодвинула Ивана и подслеповато сощурилась, глядя на Настю.
- Ишь, что злодей удумал-то, - сокрушенно вздохнула бабка, качая головой. - Висюльку на шее видишь? Ожерелье-то непростое, самой Зимой подарено. Душу замораживает. Сейчас Настенька твоя тебя не вспомнит, даже имени. Льдом студеным душа ее скована, и чары эти снять можно только с ожерельем. Замочек непростой у него. Кто застегнул, тот и расстегнуть только может. Не сорвать, не сломать, не испортить. Коли сумеешь жену пробудить, тогда побрякушка эта колдовская растает, и чары спадут, а нет... - Яга развела руками. - Стало быть, и твое сердце не так жарко пылает.
- Вот и проверим, - ответил Иван и решительно направился к дверям. - Готов к вылету.