Кощей еще пару секунд взирал на женщину, распластанную у его ног, после нагнулся, ухватил ее за плечи и рывком поставил на ноги, в очередной раз показав свою немалую силу, скрытую в худощавом теле.
— Смотри, — злодей развернул Асю к сундукам, заполнившими большое помещение.
Он распахивал сундук за сундуком, и глаза женщины все более округлялись, когда видела содержание очередного сундука. Кощей откинул еще одну крышку и небрежно подцепил горсть жемчуга, тут же высыпая его обратно, словно это был песок.
— Самоцветы, злато, серебро, шелк, — перечислял он. — Смотри, Настенька, это все может стать твоим.
Мужчина открыл маленький ларчик, достал оттуда ожерелье такой красоты, что Ася зажмурилась на мгновение. Ожерелье сверкало, манило, завораживало. Взгляд женщины не желал покидать украшение, исследуя его, запоминая каждый камень, каждую тончайшую завитушку. На губах Кощея появилась искушающая улыбка.
Он приблизился к Асе, шагнул ей за спину и приложил к груди ожерелье. Оно странно холодило, и это немного отрезвило ее. Женщина дернулась в сторону, но замочек уже защелкнулся, и украшение повисло на шее, продолжая холодить. Сердце Аси испуганно затрепыхалось, потом стало затихать, стуча все медленней, все ленивей и, дернувшись последний раз, кажется, замерло совсем, скованное льдом.
Кощей развернул ее к себе, с удовлетворенной улыбкой наблюдая, как бледнеет кожа Насти, словно ее покрыл иней, как исчезают в ее взоре полыхавшие в душе женщины чувства. Он склонился к ней и завладел податливыми губами, Настя осталась равнодушна к происходящему.
— Ты останешься со мной, — уверенно произнес Кощей.
— Останусь, — тускло отозвалась Ася.
— Ты будешь послушной.
— Буду.
— Забудешь об Иване.
— Кто это?
Кощей закинул назад голову и оглушительно рассмеялся.
— Никто, Настенька, теперь уже никто, — ответил он, отсмеявшись.
— Никто, — безжизненно прошелестел голос женщины.
— Так-то лучше, — потер руки Кощей, обнял Настю за талию, и они покинули сокровищницу.
Избушка на курьих ножках выглядела так, как и положено избушке на курьих ножках, отличаясь от своих кинокопий, разве что более аккуратным фасадом и черепичной крышей. Стены избушки были выбелены, на окошках, сквозь которые виднелись белоснежные занавесочки, имелись расписные ставенки. Иван с интересом объехал избушку по кругу, после встал с задней стороны и молодецки гаркнул:
— Избушка, избушка, встань ко мне передом, а к лесу задом.
Одна из огромных куриных лап поднялась, лениво почесала вторую, и избушка нехотя повернулась к мужчине передом. Иван усмехнулся и спешился, подходя к лесенке, немного не достававшей земли. Поднявшись к дверям, он протянул руку к кованой ручке, но та зашипела и попыталась ужалить незваного гостя.
— Неплохая охранка, — пробормотал Иван, отдергивая руку.
Дверь открылась сама, и мужчине предстал здоровенный черно-белый котяра. Он поднялся на задние лапы, поточил передние и лениво зевнул.
— Чего надо? — спросил кот, глядя на Ивана круглыми зелеными глазами.
— Бабка где? — недружелюбно спросил мужчина в ответ.
— Нету ее, недавно умотала куда-то, — ответил кот. — В дом не пущу, не велено, а рядом можешь подождать. Только не балуй больше, ноги уже старые, болеют.
— Настя здесь? — Иван не спешил покидать рыльца.
— Нету, — произнес кот. — Была, теперь нету.
— Куда де… — договорить мужчина не успел, дверь уже захлопнулась. — Очень вежливо, — проворчал Иван.
Он облокотился на резные перила и тяжело вздохнул. Мужчина так надеялся, что сейчас все закончится, и жена будет рядом. Иван понял, что он просто дико соскучился по ней. Хотелось обнять ее, как прежде, прижать к себе, ощущая тепло ее тела. Заглянуть в глаза и сказать, что они оба дураки, и что он никуда ее не отпустит, потому что любит все с той же неистовой силой.
И вот он здесь, а Аси нет…
— Ее Кощей забрал! — услышал вдруг Иван новый голос.
— Да тихо ты, стекляшка, — последовало шипение кота.
— Отстань, блохастый, — фыркнул неизвестный. — Ваня, Кощей Настеньку забрал!