– Вот это новость. Я это… как бы тоже не люблю убираться.
– Тебе и не придётся. Слуг вернёшь, они сами всё сделают. Но сначала надо принца спасти и ведьму выгнать.
– Подальше, – добавила лягушка.
– А лучше уничтожить, – заметил добрый дух леса.
– Ладно, разберёмся. Дальше рассказывайте.
– Пыль, как ты помнишь, Машенька, вызывает у Горынычей болезни, а этому совсем не повезло. У него оказалась аллергия. Как вокруг всё заполонило серой грязью, как он начал несчастный чихать, так и чихал до тех пор, пока не сдох.
И тут бы должна состояться трагическая пауза. Но я заржала. Не как истинная леди: красиво, мелодично и тонко. А как лошадь: громко и с чувством. Да простит меня Горыныч, но более нелепую смерть представить сложно.
– Машенька, Машенька…
– Ну простите, не сдержалась, – я закрыла рот ладонями, глубоко вдохнула. – Так, а проклятие причём? – спросила, наконец, справившись с эмоциями.
– Дочка царская, – тихо продолжил деревянный, – возненавидела отца и…
– Красиво нырнула в пропасть?
– Тоже мне будущая королева… Это не смешно, вам так не кажется?
Я смолкла, осознав, что, наверно, и правда, перегнула палку. Но после эпичной гибели в пыли очень хотелось добавить чёрного юмора. Мне показалось, он в тему. Но судя по недовольным лицам, ошиблась.
– Прошу прощения. Молчу.
Бородавчатая снова фыркнула, дух леса покачал головой:
– Дочка царская возненавидела отца и обратилась к злой колдунье: потребовала наказания, а та и рада. Предложила обмен: она наказывает царя, а дочь его взамен соглашается на вечное служение.
– И она что, согласилась? – искренне изумилась я. – Помогать злой колдунье, да ещё и вечно?
Деревянный медленно закивал.
– Подождите, – нахмурилась, смекнув, что всё как-то не так. – А как же царевна должна была вечно помогать, если она рано или поздно того: глазки закроет и не проснётся? Или это как-то связано с перерождением?
– Верно, Машенька, но не совсем. Царская дочь согласилась, но на деле же обманула колдунью. В ночь, когда она должна была поступить на службу, прислала вместо себя одну из бедных девушек. Рассказывают, стояла страшная темень, колдунья не разглядела в молчаливом силуэте самозванку: платье такое же, волосы длинные, золотое украшение на груди сверкало, вот и приняла она девушку за царскую дочку. Что-то там пошептала, поколдовала, водичкой побрызгала, и задеревенела несчастная, став посохом цвета чёрного, ночи темнее. Колдунья обрадовалась, потому как особые свойства в царской крови имелись, а значит и посох становился особенным, и…
– Подождите! – вновь перебила. – Какие ещё такие свойства?
– Нетерпеливая… А ты догадайся!
– Люсенька, тише. Откуда ей знать? Кровь царская, Машенька, обладает светом привлекательности. Говорят так. Сам не знаю, но склонен верить, потому как каждая девушка из царской семьи отличается лицом своим да так, что сотни женихов бегут к ней свататься.
– Э-э-э…
– А ты посуди сама. Сказки ты читала? Знаешь, из-за принцесс разных всегда рыцари воюют, драконы их похищают, да много всего происходит лишь потому, что они прекрасны.
– Ну, – подумав немного, согласилась. – В принципе, я об этом ни разу не задумывалась, но вариант неплохой. По крайней мере, он объясняет сюжеты многих сказок. Хотя… По-моему, на принцессах чаще женятся из-за желания отхапать полцарства. Разве нет?
– Меркантильная… – пробубнила земноводная. – Ох, вряд ли ты королевой станешь с такими-то рассуждениями. Придётся нам, видимо, новую искать.
– Подожди, Люсенька, суждения суждениями, а от пророчества не уйдёшь. И пока всё происходит так, как и предсказано.
– Так уж всё? – я сощурила глаза.
– Конечно. Родителей у тебя нет, сбежать пытаешься, Степаныча спасла, на дуб залезла, конфетой птицу побила. Имелись и другие варианты, но ты выбрала тот, который подходил содержимому кармана.
– А?
– Не поняла, Машенька? Ну ничего. В пророчестве сказано, – дух набрал в лёгкие побольше воздуха и произнёс голосом, каким озвучивают рекламы голливудских фильмов, той части, где псевдоэпичные битвы. – И отобьёт она Чудо-Юдо силами своими, на сказочные возможности помноженными. Сунет руку в карман за оружием грозным, а зверомонстры это оружие во сто крат увеличат ради спасения Чуда из лап злобных.
Казалось бы, пора перестать удивляться, но у меня не получалось.
– Так-то, Машенька, – улыбнулся.
А мне стало как-то не по себе. Сглотнула, подозрительно косясь на горшочек мёда.