– Биться… будем? – спросил с явным неудобством.
– Будем. Сейчас только… отойду.
– Ко мне отойди: я силы дам, – послышался голос. На Аньку похожий.
Мне стало страшно.
– Не бойся. Я здесь. Не обижу.
Прислушалась, пригляделась и увидела: над водой призрак висит.
– Это Рита, – представил её Горыныч. Улыбнулся реке, – здравствуй, красавица.
– Здравствуй, Змеёша. А ты всё один?
– Один. Биться прилетел.
– Биться… – вздохнула. – А ты, верно, Маша Сказка? Подойди, умойся, легче станет. Теперь лучше?
Отражение в воде с измождённого превратилось в нормальное, и я кивнула:
– Спасибо, Рита.
– Не благодари. Мне победа твоя нужна.
– Победа?
– Ты та самая, а, значит, я смогу вернуться к людям, если ведьма погибнет.
– Это точно? – подробностей таких не слышала и сильно сомневалась.
– Не знаю, Маша. Но в сказке главное что?
– Что?
– Верить в чудеса.
И прозвучало это с такой надеждой, с таким разрывающим душу чувством, что я не могла не согласиться. В жизни, если подумать, в той же повседневной, вера – то, без чего не выжить. Мы верим в повышение зарплаты и в хорошую погоду, обещанную метеосводками. Верим в падение цен и справедливое правительство. Верим в лучшее изо дня в день, просыпаясь утром и засыпая вечером. И эту веру передаём следующим поколениям. Бабушка мне всегда говорила: верить надо только в хорошее. Плохое и без того сбудется, а хорошему нужно помогать.
Я кивнула Рите, от всего сердца пожелав добра, и она в ответ улыбнулась.
– Между прочим, я тоже верю в чудеса, – напомнил о себе Горыныч. – Но пора биться.
– Пророчество, – скривила милое личико Рита. – Хоть последний раунд?
– Второй, красавица.
– Второй, – повторила речка и рассыпалась тысячей брызг
А я, не дожидаясь, пока Змей начнёт действовать, вошла в воду.
– Куда? – заорал тот.
– Сюда, – остановилась. – Или по пророчеству мне нельзя в реку?
Змей не знал, а пролетевшая мимо ворона недовольно прокаркала:
– Умная нашлась…
– Значит, можно, – я пошла дальше. Остановилась, когда воды стало по плечи, обернулась, крикнула. – Бейся! Ты вроде огнём хотел? Пора!
Услышала хихиканье. Лицо Риты, расплываясь в свете фонаря, висящего на шее Змея – мне бы такой мощный – подмигнуло:
– Я помогу, Маша. Раз, два. Ныряй!
Огонь мощной струёй скользнул по водной глади. Рита даже не поморщилась, а я, мама из Инстаграма, ощутила, как сердце упало.
Прямиком на дно.
Подпалённым волосам не удивилась: реакция всегда хромала. Что поделаешь, супер-женщина из меня не выйдет.
Медленно показалась из воды и сразу услышала:
– Раз, два, три. Ныряй!
Только отдышалась и сразу:
– Раз, два, три, четыре. Ныряй!
Да сколько можно?
– Сейчас лапой ударит!
А? Что? Куда?
Не успела испугаться, как река ускорила своё течение, и меня унесло аккурат под огромное поваленное дерево. Змей промахнулся, а я подавилась водой. Отплевалась, спросила:
– Да ты, мама из Инстаграма, ясновидящая, что ли?
Рита улыбнулась:
– Я много битв видящая.
– Так я не первая, кому ты помогаешь?
– Первая. Обычно королевы на поляне бьются. Просто Змеёша тренируется у моих вод. – Рита мягко улыбнулась. – Я столько раз видела, как он выбрасывает лапу, топчет воображаемую королеву и плюётся огнём, что уже всё наизусть запомнила. Змеёша он же предсказуемый и чуточку глуповатый, но очень хороший. Правда! Он и бьётся-то не по собственной воле. Всё ведьма проклятая…
Хороший Змей заревел. Вернее, попытался, но вышло что-то писклявое и совсем нестрашное. Тут я начала догадываться, почему голос у Горыныча такой, и куда подевались другие головы.
Ведьма тем временем всё никак не унималась и поговорить нам с Ритой больше не давала: Змей, сам не понимая, что творит, проявлял чудеса ловкости, выдавая пулемётом огонь, и то махал хвостом, то стучал лапами.
Я по глазам видела, как ему самому неприятно происходящее и потихоньку всё сильнее ненавидела ведьму.
А между тем Рита в очередной раз меня спасла, я в очередной раз попомнила злыдню грубым словом, а Горыныч не выдержал напора магии и повалился.
Произошло это так неожиданно, что охнула не только речка. Сама земля, казалось, посочувствовала бедняге.
Ворона, всё время летавшая над нами, обернулась коршуном, вякнула совсем не по-птичьи «вы ещё получите» и скрылась в тёмном небе.
Рита, вновь став призраком, обронила слезу.
Горыныч был жив, но силы его покинули, а внутри меня, напротив, разрасталась невиданная мощь. Я чувствовала способность поднять дерево. Причём одним мизинцем. Вышла из воды и… провалилась в яму.