– Ну… чудиче.
И тут безграмотность. Да что ж за сказка такая?! Что не персонаж, то работа для учителя. Кошмар какой-то!
– Правильно говорить чудище, – не удержавшись, поправила я.
– Правильно чудиче, – повысило голос чудовище, и скалу затрясло почти также, как до этого от ударов.
– Я преподаю в школе, – вздохнула.
– Моя мама лучше знает, – вздохнуло.
– Любопытно. Поболтаем?
– Ну… болтать не положено.
В памяти всплыл Змеёша. Да, мама из Инстаграма, похоже и с оригинальностью у ведьмы так себе.
– Сейчас ты скажешь биться? – спросила без всякой веры.
– Биться. Ещё два раунда.
– Почему два?
– Ну… потому что их три.
Не успела я продолжить наш занимательный диалог, как море вспенилось, словно наглотавшись стирального порошка, завоняло так же. И воронкой закружило чудовище. Причём воронки возникли сразу в нескольких местах.
Да что с этой ведьмой не так?!
Моё возмущение вылилось не только в мыслях, но и словах ровно в тот момент, когда волна вместе с чудищем вылилась на скалу. Естественно, на то место, где стояла я.
И снова спасли братья.
Нет. Не зря Яга их создала. Спасибо, Виевна!
Щупальца закружились, заколошматили по скале. Я с трудом уворачивалась от ударов. Но удача в какой-то момент отвернулась – куда смотрели братья, не знаю – огромное щупальце прижало меня к скале.
Глава 20. Закон сказки
Жизнь мимо не пронеслась. Просто-напросто не успела. Она у меня слишком насыщенная, а мгновение плена длилось совсем капельку. Почти ничего. Я и испугаться-то толком не успела, а щупальце уже отпустило. Правда радости я не испытала. Помните, как было сказано в пророчестве? У чудища гипнотизирующий взгляд. Так вот теперь этот взгляд целился в меня, уводя в лабиринты подсознания… порабощая чувства и волю… превращая в марионетку…
Так должно было быть. Но…
Не знаю. Ведьма катастрофически невезучая или само чудовище что-то перепутало, а гипноза я так и не почувствовала. Силы не уходили, глазки не закрывались, тяжести или лёгкости в теле не ощущалось. Но чудовище похоже находилось в полном неведении и продолжало смотреть, смотреть… А потом ещё и начало шептать.
Расстроить его? Или подождать?
Внезапно проснувшаяся жалость ко всем существам, попавшим в ведьмину сказку, настаивала на том, что нужно дать чудищу шанс. Оно ведь так старалось. Это отчётливо читалось по напряжённой морде: сдвинутым бровям, кстати, брови похожи на червяков. Раздувающимся ноздрям. Ноздри у чудовища тоже ничего такие. Как панцири улиток. И вообще, если приглядеться, морда или то, что передо мной довольно интересное. Не в плане красоты, а с точки зрения фантазии.
Хм. А ведьма-то… не безнадёжна.
Но жалость жалостью, а жить хочется. Так что нога влево, ещё немного, ещё чуть-чуть.
Я знала, что крайне огорчаю чудище своими шевелениями в сторонку, хотя и двигаюсь аккуратненько так, и зрительный контакт не разрываю.
Шажок. Крохотный. Снова.
Но жажда к жизни была сильнее совести. Ещё шажок.
– Ты куда? Ну… ты куда?
Я замерла. Мне задали риторический вопрос или ждут ответа?
– Я же гипнотизировала! Эй! Так не честно! Что я опять напутала?
Всё же риторический.
Ведьма, а в теле чудища была именно она, тем временем сокрушалась:
– Заклинание шептала? Шептала. Не громко? Не громко. Три раза повторила. Три? А может… два? Или три? Ну почему не получило-о-ось? Второй раунд и впустую-ю-ю! Ты должна была спрыгнуть, чёртова Маша. Сама-а-а!
Мне даже стало жаль ведьму. Что, если она такая злая из-за своих постоянных неудач? Тогда её легко понять: чем сложнее тебе приходится по жизни, тем черствее становится сердце. Не у всех. Но у слабых и не имеющих поддержки, у ранимых и одиноких именно так и происходит.
– И слуг опять подменила-а-а! – продолжала она ныть. – Что за невезение-е-е! – выдохнула с такой силой, что меня впечатало в скалу. – Ненавижу! Если бы могла сидеть в этом теле сколько захочу, сама бы убила вас все-е-ех! – с непередаваемой досадой крикнула-каркнула и, отделившись стройной тенью от чудища, взмыла в воздух, а через секунду полетела вороной. – Но я буду наблюдать и проклинать! Я так просто не сдамся!
Проклятие – это серьёзно.
Чудовище моргнуло, я тоже моргнула. Оно виновато посмотрело на меня, затем на птицу, наматывающую круги в поле видимости, и траурным голосом произнесло:
– Остался самый трудный, смертельный раунд. Ты не победишь, королева.
В то же мгновение из всех щупалец разом заискрилась чёрная магия, и меня начали обстреливать почти что автоматной очередью. Я решила, это конец. И так бы оно и было. Но в самый нужный момент, по закону жанра, проснулись силы свыше. Лишь это спасло меня от множественных ранений. Да что там, мама из Инстаграма! От самой настоящей смерти! Стоило магии коснуться скалы, как это место тут же исчезало.