Вместе со мной вздохнула сама земля. Я всё-таки не одна.
Радует.
Но не сильно.
Падать духом вроде нельзя, но я падала. А ещё злилась. Проклинала себя за неосторожность взять путёвку, с которой всё и началось. Если бы не моя любовь к скидкам и дурацкая мечта побывать в Таиланде, сидела сейчас дома, перебирала тетради, проверяла задания и готовилась к урокам с первоклашками. Да я бы радовалась жизни! И была бы счастлива!
Поймала себя на мысли, что с удовольствием бы выслушала жалобы бабки, у которой жильё снимаю: и про цены, и правительство, и болячки её нескончаемые. Я бы даже получила удовольствие от того, что кто-то сидит рядом, подливая горячий чай и болтает-болтает, не замолкая.
Бабушке своей письмо бы написала и не как обычно: «Всё хорошо, работаю, ем, сплю, живу, как все, а как у тебя?» А расписала про уроки и детишек, про то, что готовлю на обед и как обустроила комнату. О соседке своей рассказала, о достопримечательностях Питера и о том, как вечерами иногда засыпаю с книжкой сказок. Читать не читаю – сил не хватает, много подготовки к школе, но прижимая книгу к груди, сразу ощущаю тепло, веру в лучшее. Подпитываюсь силами, когда совсем одиноко и грустно.
И так мне сейчас стало плохо, хоть вой. Сдерживая слёзы, посмотрела на Риту и вспомнила о Костерочке. Где он прячется? Как его вызвать? Может хоть он что подскажет? Я знаю, что он не умеет говорить, но Костерочек создан чудесной девушкой. В нём не может не быть волшебства. Это же сказка.
Не зная, что ещё предпринять, без всякой веры я обратилась к воздуху, кстати, здесь дышалось легче и аромат роз ослабевал:
– Костерочек, ты ещё не спишь?
Загорелся огонёк, он увеличивался в размерах, обрастая настоящими ветками, хрустящими от жара, и плыл в мою сторону. Я обрадовалась и сразу потянула руки к огню. Мне хотелось обнять его, как близкого друга! Но я вовремя опомнилась, что даже сказочный огонь обжигает.
Села по-турецки на землю и долго смотрела на всполохи, летящие искры. Думала.
Сдаться легко. Это может каждый. Бороться до конца, когда не знаешь, как и что предпринимать гораздо сложнее. Могу ли я опустить руки? Могу. Смогу ли простить себя за слабость? Нет.
Главный, кем бы он ни был, тоже живой: размышляет, испытывает эмоции, а значит и совершает ошибки. Вы встречали идеального злодея или безошибочно всё знающую злодейку? Поэтому должна найтись какая-то брешь в этом пророчестве, мелкий, крохотный нюанс. Я должна взять себя в руки и разобраться. Яга Виевна сказала: зло бывает разное. Что она имела ввиду?
Костерочек дарил тепло, уют, и душе становилось легче. По мере того, как он сильнее разгорался, ведь вокруг неумолимо наступала ночь, я всё чаще возвращалась к истокам пророчества, а именно к истории со скучающими царём и царицей. Вспоминала рассказ Леса Лесовича, вчитывалась в записи Яги, что лежали в моём кармане. Повторяла про себя причину, по которой колдунья наложила проклятие и думала о любви царевны к Змею.
Но даже в их любви была нестыковочка. Нет. Я верю, что девушка может полюбить Змея. Змеёша, например, очень хороший. А когда улыбается, то просто лапочка. Так что, любовь между двумя совершенно разными видами возможна, но!
И тут, возможно, нелепая, но у меня появилась догадка о главном злодее. Полной уверенности не было, но такой вывод казался логичным. А если я всё же права, тогда понятно, как прекратить сказочный беспредел, и почему раньше ни одной спасительнице этого не удавалось. Виновато переделанное пророчество.
Посудите сами. Во-первых, победить может только любящее сердце. А разве можно полюбить хоть трижды распрекрасного принца, совершенно его не зная? Ага. Неувязочка.
Во-вторых, чтобы спасти мир, нужно победить зло, и все королевы, как одурманенные, пытались уничтожить ведьму. Но кто сказал, что зло – это она? Права Яга Виевна, зло разным бывает.
И ещё. Вы помните про посох чёрный и попытку самой первой колдуньи стукнуть им вокруг себя трижды?
Ага. Три. Вокруг себя.
Попробуйте на досуге.
Так что снова одни вопросы.
Не знаю, пытались ли мои предшественницы найти посох, не поверю, будто я самая умная из трёхсот тринадцати, но я прямо горю желанием с ним увидеться. В нём же царевна заточена, как вы помните, а мне с ней очень переговорить надо.