Шляпа немного приподнялась – ровно настолько, чтобы открыть глаза, салатовые с жёлтыми зрачками-бусинами. Они изучающе смотрели на меня, в то время как тонкие пальцы-тростиночки уже тянулись к груди.
– Эй! Уберись отсюда! Нечего лапать!
Монстр рассмеялся. Приблизился. Создание из воды оказалось очень, ну очень миленьким на лицо. Если не брать в расчёт его глаза, то это нечто выглядело весьма и весьма умилительно. По-сказочному так. По-мультяшному. Я легко представила, как оно сейчас запоёт весёлую песенку о своём распрекрасном болоте или начнёт танцевать под аккомпанемент лягушек.
Я в его свите – уж больно те гордо пузырили щёки – насчитала двенадцать. Одна, самая жирная, прыгнула прямо на сосну.
– Забавная ты, наша будущая королева, – улыбнулась лягушка, и я с удивлением узнала голос того, кто сообщил мне, что Яга – не фея.
Не знаю, как эти земноводные улыбаются – никогда не видела и не думала, что они умеют это делать. Но заявляю со всей уверенностью, с той, что ещё сохранилась в моём воспалённом от чудес мозгу, лягушка улыбалась. Без сомнений.
Я икнула.
– Не бойся. Тебя никто не обидит. Ты же нам живая нужна и здоровая, – продолжала лягушка.
– Утешили, – хмыкнула я, переводя взгляд на водное чудо.
– А Тимофей Евграфович не разговаривает.
– К-кто?
– Тот, на кого ты смотришь. Что-то ты не слишком сообразительная.
– Что-то ты слишком болтливая.
– Дерзите, ваше будущее величество?
– Да, мама из Инстаграма. Всегда мечтала надерзить лягушке.
– Где ваша мама?
– Да нигде, – вздохнула я, – выражение такое. Ай, ладно… – махнула рукой.
– Ещё и выражаетесь. Королева так говорить не должна.
– А ты вообще лягушка и должна только квакать!
Та снова улыбнулась. Тимофей Евграфович вновь рассмеялся. Дерево подо мной вздыбилось и пошло крупной рябью. Я невольно спрыгнула не менее резво, чем лягушка-болтушка и оказалась у соседней сосны. Обхватив ствол руками, я смотрела как то, что секунду назад находилось под моей пятой точкой, начало приподниматься, словно вырастая прямо из-под земли, отряхиваться и превращаться в такого же Тимофея Евграфовича, только состоящего из веточек и коры. Вместо ковбойской шляпы новый персонаж этой донельзя странной сказки носил кепку. Вполне такую человеческую.
В общем и в целом, существо выглядело ещё более странно, чем водный монстр и его наглая земноводная с бородавками.
– Королева здесь, – улыбнулось нечто, подняв голову и открывая моему взору очень привлекательное деревянное лицо. Наверно, представь я родственника Буратино, нафантазировала именно таким.
– Недалёкая королева у нас будет, – фыркнула лягушка, прыгая на плечо к водному Тимофею.
– Недалёкая? – деревянный задумался, а потом просветлел и добавил: – Так она же из мира людей. Наш для неё в новинку. Она, может, и не понимает ничего. Не соображает пока. Но это временно. Пророчество не лжёт.
– Да какое такое пророчество? Меня спросили, хочу ли я быть в вашем мире? Оно мне надо?
– Не сердись. Зла вокруг и без того хватает. Ты, давай, Машенька, присядь, и мы поговорим.
– Ну уж нет. Спасибо. Я присяду, а потом опять кто-нибудь вылезет?
Засмеялись все трое.
– Ой, Машенька, ты и правда ничего не знаешь. Вот это дерево – это просто дерево. Садись, не бойся. Не оживёт. Оно давно мёртвое.
– На трупах сидеть?! Ещё чего не хватало!
– Отпусти сосну и садись вот на то. Оно тоже обычное.
– Мёртвое?
– Просто дерево.
– Да отпусти ты сосну, тьфу на тебя, а не королева…
– Отстань, лягушка, без тебя разберусь.
– Машенька, лягушек не обижай. Они очень нам помогают. А деревце отпусти. Душно ему. Присядь, успокойся.
Я ослабила хватку:
– Оно… тоже сейчас заговорит?
– Нет. Оно просто дерево, но я же дух. Я всё чувствую. Боль каждого деревца, листика, веточки, земельки, полянки, травинки, кусточка. Больших и маленьких, высоких и низких. Старых и молодых…
– Да поняла я, поняла, – перебила болтуна, присаживаясь на указанное место, – всех слышите, понимаете, сочувствуете.
Кивнул.
– Непутёвая, – вновь ляпнула лягушка и получила от меня пока что лишь угрозу в виде кулака, но вообще меня бородавчатая начинала раздражать, о чём я не преминула сообщить деревянному.
– Что она ко мне пристала? Бесит. Я её не трогаю. И сама здесь оказаться не рада… Вот вы все твердите: такая королева вас не устраивает, так меня это, между прочим, тоже не устраивает! Но и обижает немного – я ведь не хуже любой другой королевы, но и радует. Не хочу я здесь быть. Мне и дома жилось неплохо без всяких там чудес и пророчеств.