Иногда, едва мне казалось, темница близко, потому что начинало веять холодом, я замедляла бег и опускала посох. Но в то же мгновение из воздуха появлялись всё новые травники, а с потолка буквально спрыгивали розы. Ведьмавяжские бутоны раскрывали пасти и как тогда, на подходе ко дворцу, начинали клацать зубами, надеясь отхватить кусок меня побольше, одурманивали вонью и тянули к себе взятый в плен посох. Но я отдавать его категорически не желала и поэтому снова представляла, будто съела горшок волшебной еды, набиралась сил свыше и продолжала борьбу. Одержав очередную победу, устремлялась вперёд и так, казалось, без конца.
– Когда же этот чёртов дворец закончится? – Я сильно нервничала. – Мы что, бегаем по кругу?
Посох не реагировал на претензии. Зато реагировали стены. Они дрожали, перешёптывались и голосом царевны обещали мучительную смерть.
– Вам… меня… не за… пугать, – с трудом выговорила я, выдыхаясь. Шутка ли, столько бегать? Да ещё поворотов не счесть.
Только решила отдохнуть, секундочку постоять, как тут же спустились розы, окружили травники, наползли пауки. И все увеличивались в размерах, чем пугали ещё больше, но вместе с тем и словно расплывались. Теряли очертания. А раньше такого не было.
Мы близко? Спасительная мысль не хотела покидать голову, будоражила сердце и увеличивала силы. Неловко, но я отмахнулась от цветочных клыков, вынырнула из облака с одуряющим ароматом, увильнула от травников и поспешила вперёд. Правда уже с сомнениями.
Посох упрямо вёл меня к стене, а я упрямо не видела выхода: ни дверей, ни каких-то намёков. Ни поворотов. Кажется, это был тупик. А что, я же хотела, чтобы дворец закончился? Напросилась…
Картин, скульптур или ваз тоже не было. Стена можно сказать выглядела скучно. Просто стена. Серая. Даже странно, что такая нашлась во дворце столь эксцентричной царевны. Где же пресловутое золото и роскошь? Грязь и пыль, наконец?
Я развернулась.
Если бы не паучки, та самая шкодливая мелочь старого Фени, точно бы пошла обратно. Посоху я уже поменьше доверяла. Сколько он там пролежал в бездействии? Мог и сломаться. И Миролюб мог что-то напутать. Всё-таки возраст.
Но паучки преградили мне путь к отступлению и быстро сложились в знак восклицания. Я начала всматриваться в стену, пытаясь разобраться, в чём секрет. И тут посох вдруг выпал из рук. Выскользнул. Хотя я сжимала его крепко.
Наклонилась, чтобы поднять и увидела. На уровне моих носков было пятно. Небольшое и плохо заметное оно сливалось с серой стеной. Но сливалось почти, всё же немного выделяясь формой. Краями. Чуть более тёмными.
Я подползла поближе, коснулась. Ничего не произошло. Постучала, простучала, пнула с досады.
Подействовало.
Пятно заскрипело, будто древний механизм, часть стены с пятном и часть пола пришли в движение, и через секунду передо мной уже открылся вход – тоннель, ведущий под землю.
Всё-таки, мама из Инстаграма, что в мире людей, что в сказочном, а с пинком даже непонятно что работает быстрее.
От неожиданности я совсем забыла про посох, но тот сам скользнул обратно в руку. И вновь, вооружившись им, как оружием, я начала совсем неспешный спуск.
Ожидала ловушки, может быть привидений, но, видимо, царевна не рассматривала такого варианта, где спасительница пробирается под землю. Никто нас с посохом не встретил, ничто не потревожило. До вереницы тёмных злачных помещений мы добрались без происшествий.
Как и предупреждал Миролюб, здесь все были на одно лицо. Сидели в камерах, измождённые уставшие. Одинаково несчастные и похожие на одну и туже девушку: золотоволосую в простеньком платье с золотым украшением на груди.
Если хоть немного верить пророчеству, то это та самая девушка, за которую первая колдунья приняла царскую дочь. Хорошо, что хоть кто-то здесь, а не в посохе.
Только почему она здесь? Как спаслась? Выходит, и в этом лжёт пророчество? Так может… И тут меня осенило.
– Никакого проклятия нет! – сказала громко, и сама же испугалась звука собственного голоса. Он тут же ударился эхом об стены и понёсся, понёсся всё дальше, к следующим камерам.
А в моём уме уже всё сложилось.
– Посох. Посошочек, – я перешла на шёпот. – Проклятия ведь не существовало, да? А существовала одна очень злая и обидчивая царевна, которая воспользовалась дурной славой колдуньи, заколдовала её, а потом придумала историю со своей любовью к Горынычу, местью отцу и подставой бедной девушки.