Или пример, до некоторой степени обратный вышеприведенному. Однажды, в полном смысле слова «внезапно» и «вдруг», Высшее руководство сказки по бесконечной своей милости расщедривается и, повинуясь сокровенному желанию широких читательских масс, таки приглашает на контракт звезду вселенского масштаба с репутацией. Репутация поражает: десятки разбитых сердец, сотни поверженных врагов и тысячи страниц с цветастым этого бытописанием. Цветастым настолько, что первоначально прибытие персонажа повергает встречающих в легкий шок, когда под видом посланца далекой, необъятной Ойкумены им является обычный, в общем-то, персонаж, в чем-то даже заурядный, с двумя руками, двумя ногами и одной-единственной головой. Но, преодолев это понятное смущение, встречающие начинают ждать от него немедленного результата.
Результат, однако, приходит не сразу. И чуть погодя – тоже не приходит. Не приходит он даже тогда, когда по всем расчетам и раскладам давно уж должен был прийти. Вместо этого приходит долгий период адаптации, когда герой решает насущные бытовые вопросы, подбирает подходящее жилье в благоустроенном, озелененном районе с развитой инфраструктурой и определяет многочисленных детей от разных дам сердца в языковые спецшколы. Далее наступает не менее тяжкий момент со встраиванием персонажа в уже наигранный сюжет, желательно в центр, поскольку держать его на периферии за такие деньги – непозволительная роскошь. Но сходу встроиться персонажу не удается, он не понимает партнеров, партнеры не понимают его. Старожилы сказки, слегка отодвинутые на обочину, начинают насуплено бухтеть, молодые негодяи, вынужденные или откровенно поддаваться, или присесть на скамейку запасных, ропщут в прессе, и бывалые дамы сердца в открытую жалуются, что пожилой по их меркам новобранец предпочитает работать, балансируя на скользкой линии «18+/-». Читатели же, напрягая глаза до повышенного внутричерепного давления, всматриваются в текст, пытаясь там не то увидеть «проблески», не то услышать «отзвуки» грядущего успеха – но нет, нет. Проблески и отзвуки вроде и есть, а успеха – нет. В конце концов выясняется, что «космонавта» на переезд уломала давняя подруга, польстившись не дешевизну местных магазинов, и финалом истории становится (см.финал предыдущей).
«Глупо брать на работу профессионалов: они просят слишком большие деньги, которые не отрабатывают и на половину» – так неожиданно заключил другой старый сказочник, и если вдуматься, то особого противоречия в его словах нет.
Да, верно было замечено – умный Старый сказочник всегда найдет способ, как дать персонажам возможность проявить свои самые сильные и лучшие стороны. Но истинно мудрый тот, кто не даст им проявить свои худшие…
А вопросы судейства и арбитража? Никогда ведь нельзя заранее предугадать, кто даст героям полноценно побороться со злом, а кто будет зловредно «сажать на свисток» и фиксировать каждое прикосновение, чем и даст негодяям лакомую возможность бессовестно валиться на бок от малейшего дуновения ветерка, изображая адские муки и корчи. Иного такого «человека в черном» старому сказочнику даже под угрозой поражения в правах на две-три ближайшие сказки приходится по окончании действия, преодолевая сопротивление путем упирания короткими сучащими ножками, тащить за шкирку с целью пресловутого «посмотреть ребятам глаза в глаза». Правила и регламенты проведения меняются настолько часто, что впору нанимать специально обученного человека, единственной обязанностью которого будет мониторинг процесса в режиме «реального времени». Иначе легко можно оказаться в той малоприятной ситуации, когда сказка, до предела насыщенная подвигами и свершениями категории «ультра си четыре с половиной оборота с заднего скольжения прогнувшись» – вдруг уступит в итоге сказке, где герои исполняют максимум два, постыдно приземляясь при этом на обе ноги, но зато совершают элегантные «дорожки шагов», то есть при переходе от подвига к подвигу эффектно гримасничают на публику, а с приближением к даме сердца картинно всплескивают руками и лживо припадают на колени.
Долго напрашивавшееся введение дополнительных судей и замедленной демонстрации спорных эпизодов на самом деле мало что изменило. По меткому замечанию одного сказочника «То, что раньше не видел один – теперь они не видят все впятером!» И увеличение поголовья арбитров приводит лишь к той отчасти курьезной ситуации, когда один из них штрафует благородного героя за «неправильную атаку в область головы и шеи», а второй в тот же самый миг на ясных глазах выписывает негодяю общественное порицание за неприкрытую, циничную симуляцию оного. А во время тягостного просмотра видеоповторов персонажи, встав в кружок и облокотившись на временно ненужные мечи и секиры, дружески заводят между собою и дамами сердца вовсе не предусмотренные сюжетом взаимоотношения. И потому по-прежнему честным судьей считается тот, кто берет денег поровну от обеих соперничающих сторон, после чего, по своему собственному пониманию, обслуживает сказку «строго по эпизоду, невзирая на персоналии, лица и прочие прошлые заслуги».