Как это ни странно, но лучшие дамы сердца получаются из дочерей известных и популярных негодяев. Это тем более удивительно, что на детях благородных героев природа, как правило, отдыхает. Наследницы их обычно бедны как внешним, так и внутренним содержанием, а о сыновьях не приходится и говорить. «Не отец, нет…» – качают плешивыми головами сказочные пенсионеры-знатоки, глядя на неумелые потуги отпрыска, пристроенного в герои по протекции за одно лишь громкое имя, и настоятельно советуют ему или не позориться, или на худой конец взять мамину фамилию. В противовес этому, надо полагать, из чувства внутреннего противоречия, негодяйские дщери, особенно младшие, стройны, начитанны, интеллигентны, к месту цитируют актуальные произведения литературы и кинематографа и провоцируют волны возбуждения по всему сказочному пространству. Перебраться в сказку с такой лапушкой мечтает не один благородный герой, пусть даже и немного потеряв в заработной плате.
Забавно получается, когда центральный благородный герой, одержав убедительную победу по очкам в решающем сражении, на следующий день, согласно испытываемым им благородным комплексам, отправляется просить руки дамы сердца у ее родителя. Что же видит этот продвинутый персонаж, в понятном волнении переступая порог дома, где прошло детство и отрочество его суженой? А видит он своего вчерашнего врага, Верховного Негодяя, закованного в гипс, полулежащего в инвалидной коляске и горстями пьющего успокоительное и закрепляющее. Благородный герой, рыцарь без страха и упрека, не ведавший доселе сомнений, впадает в среднюю степень замешательства, и у него начинают дрожать коленки, что для героев вообще нехарактерно. Счастливый же отец, улучив минутку, безуспешно пытается запустить в будущего зятя костылем и клизмой (вовремя откладывает клизму в сторону, вспомнив, что сердобольная доча заправляет ее любимым портвейном и тайком от докторишек подкармливает папочку). Одна сказка, должным образом развернув и преподнеся читателям подобный эпизод, легко завоевала титул Рождественской пару сезонов назад.
Как и в случае благородных героев, существует практика привлечения «звезд» из пространства слезоточивых женских романов. Действительно, налитые южные красавицы зачастую особенно выигрышно смотрятся на фоне худых и нескладных дам сердца, не вызревающих в суровых северных условиях зимних сказок. Но, как часто и бывает – недостатки являются продолжением достоинств, и закавыка таится в разности менталитетов. Выпускница женского романа не смущается, к примеру, до самых последних страниц поддерживать дружеские (как она это понимает) отношения со всеми своими бывшими негодяями, причем даже в трезвом виде, как это и принято на ее исторической родине. Свои действия она объясняет так называемыми «ошибками молодости», а также желанием ощутимо поторопить своего ненаглядного Героя. Большинство героев в такой ситуации не соглашается иметь в молочных собратьях половину сказочного мужского населения и ставит руководство Сказки перед жестким ультиматумом: или ему подберут что-нибудь почище и поневиннее, или он дорабатывает положенные по Кодексу о героическом труде две недели, после чего выходит из игры со всей своей командой. Хотя встречаются и экземпляры, вполне приветствующие столь раскованный подход и даже телеграфирующие своей будущей даме, дабы та прихватила с собой из Романа парочку подруг с неустроенный личной жизнью, благо таковых там постоянный кризис перепроизводства.
Но в целом выходицам женских романов надо отдать должное. Именно им современные сказки обязаны новыми, эмансипированными и суфражистскими манерами поведения дам сердца. В классическое, как уже не раз подчеркивалось, время дама сердца лишь покорно ждала своего рыцаря, спадая с и так не слишком румяного лица и мужественно терпя все его выходки. Сегодня все чаще и чаще дамы сердца, выражаясь спортивным языком, «выходят из ворот» и «играют по всей площадке», то есть сами, не испытывая ни малейших противоречий и внутренних диссонансов, устремляются навстречу любимому. Иная дама сердца, особенно из числа завершающих активную фазу карьеры и стремящихся сделать это на мажорной ноте, в хорошей сказке и крайне желательно чтоб со штампом в документе и пропиской по возможности в одном из центральных районов стольного града – иная такая богиня столь плотно поборется за свое счастье, что даже прожженные негодяи предпочтут держаться от нее в стороне, резонно опасаясь попасть под горячие руку и сердце. Доходит до смешного. В подобной инвертированной сказке благородный герой весь сюжет сидит на печи, потягивает пивко, бодро хрустит орешками и чипсами, а дама сердца решительно прорывается к нему из окружения, сминая и топча все на своем пути. И вряд ли кто-то сильно удивится, если уже в ближайшем будущем одна из таких сказок уверенно «пройдет» как минимум в декабрьские.