Далее натуральное множество стилей, жанров, поджанров и отдельных направлений нарастало уже в экспоненциально-лавинообразной степени, превышая подчас даже количество действующих на данный момент сказок, то есть направление или поджанр формально прописывались, но актуальных сюжетов в рамках себя не имели. Психоделические сказки стали создаваться под активным влиянием пыльцы Аленького цветочка, причем для правильного понимания глубоко заложенного в них потайного смысла читателю также требовалось употребить пыльцы едва ли не больше, чем употребили ее старый сказочник со всеми персонажами вместе взятые. От психоделических довольно быстро отпочковались высокохудожественные арт-сказки, делавшие ставку на запредельное исполнительское мастерство героев, негодяев и дам их сердец. Привычным для таких сказок стали сольные выступления того или иного персонажа протяженностью страниц в сорок-пятьдесят, на протяжении которых прочие действующие лица с чистой совестью отходят на дальний план покурить, потрепаться и завести легкий, необременительный контактик с оказавшейся поблизости читательницей, и еще совершенно непонятно, вернутся ли они когда-нибудь оттуда вообще. Прогрессивные (сокращенно прог-сказки) ставили перед собой дерзкую задачу прорваться в будущее и проложить там тропы в новые, неизвестные пока еще реалии, абсолютно не обращая внимание на тот факт, что будущее будущим, а в настоящем читать эту сказку решительно невозможно. И так далее.
Доходило до парадоксального, когда пресловутые «тяжелые металлические» сказки внутри себя подразделялись на более чем полусотню подвидов, просто перечислить которые оказывается не под силу даже самым искушенным их ценителям, не говоря уж о более-менее внятном разъяснении, чем же один подвид принципиально отличается от другого. И это на фоне того неоспоримого факта, что у истоков направления стояло, по сути своей, всего три-четыре сказочника, а все остальное, говоря начистоту, явилось лишь с разным уровнем тщательности замаскированными перепевками и ретрансляциями. В результате данные сказки, призванные согласно своей исходной миссии вызывать у читателя страх и ужас в полезных для здоровья дозах – давно не вызывают ничего кроме смеха, впрочем, тоже обладающего целительным воздействием на организм, что их хоть как-то извиняет. Немудрено теперь, что общественное движение «Against modern tales» («Против современных сказок») время от времени набирает обороты, и коллективный бессознательный призыв к принудительному упрощению сказок, некоторой их даже обратной примитивизации (в хорошем смысле слова) и прочему припаданию к корням звучит порой как трубный сигнал к атаке.
В этой связи необходимо сделать еще одно важное замечание. Безусловно, прогресс есть прогресс, и его не остановить, но далеко не всегда вожделенные плоды его оказываются сладкими. Нет сомнений, развитие и приумножение лучезарного сонма героев, как интенсивное, так и экстенсивное, в целом оказывают положительное влияние на динамику и кинематику процесса. Однако параллельно с этим сказочный мир постепенно обнаружил в своих рядах целую свору когда-то второстепенных участников, разного рода агентов, юристов, адвокатов, владельцев сказочнозаписывающих предприятий и прочей шушеры, которые, невзирая на свою очевидную вспомогательность, неожиданно стали порою чересчур активно выдвигаться на первый план. Хотя, конечно, это и может рассматриваться как косвенное доказательство нашей эволюционной теории, ибо заранее предусмотреть и изобрести столько разнообразных прохиндеев, прилипал и прихлебателей явно никому не под силу, и материализоваться они могли в итоге одного лишь естественного мутагенного отбора.
Возьмем к примеру ныне совершенно распоясавшуюся прослойку самопоименованных «агентов». Задуманные в качестве ассистентов-пажей и верных оруженосцев героев, в обязанности которых вменялось лишь освобождение героев от разного рода бюрократической волокиты, дабы те могли с удвоенным тщанием сосредоточиться непосредственно на своей благородной деятельности, не отвлекаясь по пустякам – эти ушлые ребята споро перехватили бразды и рычаги управления, и некоторые персонажи с удивлением обнаружили себя в их безраздельной власти и почти кабальной зависимости. Теперь герой вынужден был выходить на решающую битву весь обвешанный рекламой спонсорских брендов, словно новогодняя елка мишурой и серпантином, с которой мало того что сам не имел ни копейки, но и которая ощутимо сковывала движения и ставила под вопрос само успешное совершение подвига. Или агент мог, польстившись на выгодное предложение, без предупреждения сорвать героя из одной сказки и срочно перевести его в другую, хотя герой только-только вошел в рабочий ритм и принялся налаживать отношения с дамой сердца. А уж циничное сожительство с самой дамой сердца, наивно (якобы) клюнувшей на агентские посулы о скорейшем обустройстве ее женского будущего, и вовсе сделалось привычным общим местом и даже почти не порицалось вздыхающей общественностью.