Ждёт решения от нас,
Сидя в образе старушки
У тебя, в твоей избушке.
Рада вовсе постареть,
Чем немилого терпеть.
Так позволь тебя невестой,
Молодою, интересной,
Этим утром облачить -
Чтоб нахала проучить!
Только он тебя женою
Перед свадебной толпою
Громогласно назовёт,
Тут же грянет оборот:
На глазах у всей пирушки
Снова станешь ты старушкой,
И, минуту погодя,
Уверяю не шутя,
Безо всякого урона,
Ты опять случишься дома,
Что б по-прежнему, как есть,
Щи хлебать и кашу есть.
Молвит старая степенно: -
Всё продумано отменно!
Только как же тот вредин -
Злого царства господин?
Вот развеется завеса
Чар твоих — назад принцесса
Возвернётся, что тогда?
А тогда — опять беда!
Будь я старая Вредином,
Да к тому же господином,
От насмешки от такой
Я б на вас пошла войной!
Потому отвечу смело:
Не пойдёт такое дело!
Предоставьте мне самой
Сладить с этой сатаной.
Я такому воропаю
В миг рога то обломаю!
Если ж нет — твоя печаль…
Но принцессу больно жаль.
Нешто я не понимаю -
Эку лань да в волчью стаю…
Слава Богу — пожила,
Не всегда каргой была.
Лучше заживо в могилу,
Чем покорствовать немилу;
Краше змея целовать,
Чем с немилым пировать.
Согласился кот:
— Сдаётся,
Ты права, и мне придётся,
Нашу хитрость не губя,
Положиться на тебя.
Но и ты моим стараньям
Окажи своё вниманье -
Уж позволь тогда и мне
Не остаться в стороне.
Что, согласна?
— Да, согласна!
Только-только утром ясным
Солнце на небо взошло,
Словно ветром намело
С неоглядных волостей
Расфуфыренных гостей.
Воют трубы, скачут кони -
Словно рвутся от погони…
Вкруг такая кутерьма -
Впору выпасть из ума.
Что ж бабуля?
Молодая
Своенравьем изнывая,
В лентах вся и в кружевах,
Утопала в зеркалах
Няньки-мамки в изумленье:
— Это что за воспаленье?!
То была как снег бела,
То как роза расцвела.
Вот уж истинно ведётся:
Тот, кто в девке разберётся,
Кто каприз её поймёт -
До зари не доживёт!
Вдруг!
Затишье по народу.
Смотрят гости на дорогу,
А по ней Вредин верхом
Прёт на хряке[1] женихом!
Знать у вора за обычай
Не блюсти людских приличий.
Но не в том лишь оборот,
Кто кого верха везёт
Настоящая потеха
До слезы, а не до смеха…
А потеха тут как тут:
Даже черти упадут
От такой тоски в проруху,
Даже старую старуху
Поведёт на все греха
От такого жениха:
Рожа тыквой, уши маком,
Плешь сияет как под лаком,
Нос — пехотным тесаком,
Рот — последним дураком!
А живот! А руки-ноги!
Описать — не хватит сил…
Нашу бабку на пороге
Чуть кондрашка не хватил!
Но! Бабуля молодая,
Тошноту перемогая,
Перед гостем — во дела! -
Вся любовью изошла.
Вроде столь тоской томилась,
Что от счастья прослезилась.
Изумился даже кот:
— Ну и шельма! Во даёт!
А жених?
Не зная толком,
Что случилось, только-только
Не запляшет выходных -
На ногах-то на кривых!
Ах ты,
Господи помилуй!
Прямо сделался дурилой:
Плешь парит, в коленях дрожь…
Говорит:
— Проси, что хошь,
Разлюбезная невеста.
Не сойти мне шагу с места,
Ради скорого венца
Всё исполню до конца!
Молвит мнимая принцесса:
— Ах, угодник!
Ах, повеса!
Мне тебя, мой жаркий сон,
Долго мучить не резон.
Но коль дал ты обещанье,
То всего лишь три желанья,
Без увёрток и нытья,
Ты исполнишь, лань моя!
Если выполнишь, конечно,
Всё загаданное мной,
Тем же часом и навечно
Стану я твоей женой
Если ж нет! -
Свою планиду
Не прими тогда в обиду -
Рок не спрячешь в закуток:
Вот те Бог, а вот порог!
— Рад служить!
— Ну, если рад -
То доставь меня ты в ад!
Даже кот такой загадки
Не задал бы без оглядки.
Но не время пасовать -
Время старой пособлять.
Потому он ухмыльнулся,
Белым телом потянулся,
Замурлыкал, а потом
Злобным сделался котом:
Хвост трубой, спина излукой!
Трижды фыркнул, замяукал…
В раз один, в момент один