— Осторожней, дурак!..
Человек нагнулся посмотреть и увидел рака-отшельника в своей ракушке, гневно выставившего усы и глаза наружу. В клешнях у отшельника была конфетная бумажка, которую он облизывал, и рядом были сложены еще бумажки, которые он будет потом облизывать, аккуратной стопочкой. Человек засмеялся, хотя ему было грустно, и сказал:
— Сам ты дурак.
И пошел дальше.
Долго ли, коротко он так шагал — но скорей долго, чем коротко, потому что море шло быстро, как это ни затруднительно для такого большого тазика на таких маленьких ножках. Он шел по местам, где почти совсем не было людей — теперь море выбирало для себя такой путь, но иногда люди все-таки были, и тогда человек спрашивал их, не видели ли они море. Люди говорили кто видел, а кто и нет, но те и другие останавливались на своем пути и долго смотрели ему вслед. У человека башмаки совсем сносились, и он шел босиком; хорошо, что у него не было зеркала и он не видел, насколько постарел, — вдруг он испугался бы и остановился? Но вот, в одно чудесное утро, человек увидел чайку и понял, что он у цели. Он последовал за ее полетом и вышел к морю.
Море уже не было похоже на тазик, оно расползлось, как торт из слишком жидкого теста, и ножек совсем не было видно, — оно устало. Но все-таки оно шло, глухо ворча, но теперь уже не составляло труда его догнать, и тот человек ускорил шаг, хотя он тоже очень устал, и у него болели ноги, но теперь это были пустяки. И вот он догнал море и уже был так близко, что мог бы нагнуться и потрогать воду рукой!.. Вместо этого он сделал еще шаг — и ногой наступил на край моря.
Мокрая прохлада обожгла ему стопу, и она сразу же перестала болеть! Человек наступил и второй ногой — и вторая нога тоже перестала болеть!
Вдруг вспенилась большая волна, и захлестнула ему ноги до колен, а в следующую секунду донесся как бы отдаленный раскат грома. А это море почувствовало, что кто-то наступил ему на край, и обернулось посмотреть, — и увидело человека, который стоял по колено в воде и смеялся. Следующая волна хлестнула соленой пеной прямо ему в лицо, и человек зажмурил, а потом разжмурил глаза, но не сдвинулся с места и не перестал смеяться, пока вся вода не стекла у него со всех волос обратно, а тогда он перестал смеяться и лишь улыбался, щурясь мокрыми глазами.
И тут случилось вот что! Случилось настоящее чудо: море остановилось. Конечно, не в человеке было дело, просто море уже давно устало идти, но повода для остановки как будто не было, а вот теперь он появился — и, облегченно распустив свои воды, море сразу же залило человека по грудь, вздохнуло и вдруг как рявкнет:
— Кто ты такой, ты, кто осмелился прищемить мне хвост и воспрепятствовать моему движению все вперед и вперед?..
И человек, стоящий в воде по грудь, засмеялся опять — потому что было очень смешно это обвинение такого большого моря одному маленькому человеку, — и ответил:
— Я очень долго шел к тебе, море, потому что очень любил тебя, — так позволь теперь, когда я дошел, постоять в твоей воде!..
— Гм, — сказало море сурово — и залило человека по шею. Но, так как человек не повернулся и не сделал попытки выбраться на берег, хотя из воды теперь торчала только его голова, то море очень рассердилось, и поверхность воды потемнела от гнева, и оно сказало: — Эй, ты! Чем ты докажешь, что ты меня любишь? Те люди в том городе, от которых я ушло, — они тоже все говорили, что любят меня, и ехали и летели ко мне за тысячу километров — но любовь их не принесла мне ничего, кроме многих и многих пудов никому не нужной грязи!
И человек не проронил ни слова, потому что это был еще не вопрос, а он ждал вопросов. Но море замолчало надолго, так, как будто бы вовсе не умело разговаривать, и по поверхности его бежали теперь мелкие злые волны, каждая из которых норовила заглянуть человеку в лицо и щелкнуть по носу. Как вдруг все волны исчезли — море собралось говорить.
Оно сказало:
— Слушай же, человек! Я решило проверить твою любовь и загадать тебе три загадки: если все так, как ты говоришь, то ты, конечно же, правильно мне ответишь. Если же ты солгал — пеняй на себя: я так велико, что не могу контролировать все свои поступки, и я даже не могу сказать, что с тобой будет в этом случае. Ну, согласен ты на такое условие?
— Согласен, — отвечал человек.
Тут же под ногой у него оказался большой валун, краем выходящий на воздух. Человек взобрался на этот валун, сел, свесив в воду ноги, и приготовился слушать.