— А ты отруби кусок пятки: когда будешь королевой, пешком тебе все равно ходить не придется.
Отрубила девушка кусок пятки, всунула с трудом ногу в туфельку, закусила губы от боли и вышла к королевичу. И взял он ее себе в невесты, посадил на коня и уехал с нею. Но проезжали они мимо орехового деревца, а на нем сидело два голубка, и они запели:
Глянул королевич на ее ногу, видит — кровь течет из туфельки, и белые чулки совсем красные стали. Повернул он коня и привез самозванную невесту назад в ее дом.
— И эта тоже не настоящая, — сказал он. — Нет ли у вас еще дочери?
— Да вот, — сказал отец, — осталась от покойной моей жены маленькая, несмышленая Золушка, — да куда уж ей быть невестой!
Но королевич хотел, чтобы ее привели к нему. Говорит тут мачеха:
— Да вот, она такая грязная, ей нельзя никому и на глаза показываться.
Но королевич во что бы то ни стало желал ее увидеть; и пришлось привести к нему Золушку. Умыла Золушка сначала руки и лицо, а потом вышла к королевичу, склонилась перед ним, и он подал ей золотую туфельку. Села она на скамейку, сняла с ноги свой тяжелый деревянный башмак и надела туфельку, и пришлась она ей как раз впору. Встала она, выпрямилась, — посмотрел тут королевич ей в лицо и узнал ту самую красавицу, с которой он танцевал, и воскликнул:
— Вот это и есть настоящая моя невеста!
Испугались мачеха и сводные сестры, побледнели от злости. А королевич взял Золушку, посадил на коня и ускакал с ней. Едут они мимо орехового деревца, а два белых голубка весело поют:
Только они это пропели, улетели оба с дерева и уселись к Золушке на плечи: один на правое плечо, другой на левое. Так и остались они сидеть.
А когда пришло время свадьбу справлять, явились и вероломные сестры — хотели к ней подольститься и разделить с ней ее счастье. И когда свадебное шествие отправилось в церковь, старшая оказалась по правую руку от невесты, а младшая по левую; и выклевали голуби каждой из них по глазу. А потом, когда возвращались назад из церкви, шла старшая по левую руку, а младшая по правую; и выклевали голуби каждой из них еще по глазу.
Так были они наказаны за злобу свою и лукавство на всю свою жизнь слепотой.
СТОЛИК — НАКРОЙСЯ, ЗОЛОТОЙ ОСЕЛ И ДУБИНКА ИЗ МЕШКА
ного лет тому назад жил на свете портной. Было у него три сына и одна единственная коза; она их всех молоком кормила. Вот и приходилось за ней ухаживать и каждый день гонять ее на пастбище, чтоб она там сочной травки досыта наелась. И пасли сыновья козу каждый по очереди.
Погнал ее раз старший сын пастись на кладбище. А трава росла там высокая да сочная, и коза, знай себе, щипала траву да прыгала. Вечером, когда надо было уже домой возвращаться, спрашивает у нее старший сын:
— А сыта ли ты, коза?.
Отвечает коза:
— Ну, так ступай домой, — сказал мальчик. Взял ее за веревочку, привел в стойло и крепко привязал.
— Ну, — спросил старик-портной, — наелась ли коза досыта?
— Еще бы, — ответил сын, — уж она так сыта, так сыта, что не хочет больше ни листа.
Решил отец сам в этом убедиться. Пошел в стойло, погладил любимую свою козочку и спрашивает:
— Сыта ли ты, коза моя?
А коза ему в ответ:
— Что я слышу! — воскликнул портной, выскочил из хлевка и говорит сыну:
— Эх ты, лгунишка, что же ты говоришь, что коза наша сыта, а она-то совсем голодная! — Разгневался отец, взял со стены свой аршин, побил сына и прогнал его со двора.
На другой день пришел черед пасти козу среднему сыну. Нашел он в саду возле забора местечко, где трава была хорошая, и коза всю ее поела. Вечером он собрался домой и спрашивает:
— Сыта ли ты, коза?
А коза отвечает: