Как только забрезжил рассвет, Ахмед похлопал по спине своего верблюда и сказал:
— Ступай, старый, куда хочешь, только выведи нас к оазису.
Верблюд медленно поднялся с колен, широко раздувая ноздри, а минуту спустя двинулся на север, а за ним — весь караван.
Вскоре Ахмед и его товарищи добрались до зеленого оазиса, где отдохнули и набрались новых сил.
Лежит Ахмед над родничком в холодке, грызет сладкий финик и раздумывает над своей дальнейшей дорогой. В этот момент послышался ему клеток аиста. Минуту спустя он увидел целую толпу аистов, бредущих по лужайке.
— Сегодня я ловил лягушек в пруду, что в саду султана, — клекотал один из них, обращаясь к своей супруге, с достоинством бредущей рядом с ним, — и услышал, как павлины раскричались о том, что принцесса очень больна. Султан приказал огласить по всей стране, до самых истоков Нила, что тому, кто спасет его дочь от смерти, он отдаст ее руку.
— О, что же это за новость, — отвечала ему аистиха. — Да я об этом уже давно слышала от фламинго, два полнолуния тому назад. И еще, помню, фламинго говорили, что принцессу ничем нельзя спасти, разве что соком этой желтой травы, что растет тут, у этого родника. Но что тут поделаешь? Ведь никто из людей не понимает нашего языка, никто не даст больной этого лекарства, и бедной принцессе придется умереть.
Услышав это, Ахмед вскочил и начал быстро полными пригоршнями срывать липкие стебли желтой травы, целые заросли которой окружали родник. Потом он направился к дворцу султана и велел известить, что он явился, чтобы спасти принцессу.
Старый султан печально покачал головой и сказал:
— Пусть тебе, мой сын, повезет больше, чем всем остальным, что безуспешно пытались вырвать мою дочь из когтей этой ужасной болезни.
Ахмед приготовил напиток из сорванных над родником трав и попросил больную принцессу выпить его. Она опорожнила чашу до дна, и сразу же на ее бледных щеках расцвел румянец, глаза засияли радостным блеском, уста засветились улыбкой. Она быстро соскочила со своего ложа и нежно обняла отца.
— Батюшка, этот юноша спас мне жизнь! — воскликнула девушка.
— Отныне он станет моим сыном и твоим супругом, — изрек султан.
Вскоре была отпразднована шумная свадьба принцессы с Ахмедом, сыном Хассана.
Однажды Ахмед сидел со своей супругой на террасе своего дворца, наслаждаясь вечерней прохладой. Вдруг две маленькие мышки пробежали мимо него по плитам пола и скрылись в щелке стены. Минуту спустя Ахмед услышал их шепот:
— Ты слышала, что говорят птицы? Будто с тех пор, как Ахмед стал зятем султана, он перестал сыпать по утрам зерна пшеницы.
— О да, — пискнула другая мышка. — Я слышала также, как голуби говорили, будто он для забавы стреляет в них из лука. Белая голубка, дочь которой он подстрелил, сказала, что он не заслуживает своего счастья и что рано или поздно будет наказан.
Разгневанный Ахмед соскочил с софы, на которой возлежал, бросил камень в щель, где спрятались мышки, и крикнул:
— Молчите вы, отвратительные, глупые грызуны. Сейчас же перестаньте сплетничать.
— Что случилось? На кого ты кричишь, Ахмед? Кому велишь замолчать? Тут ведь никого нет, — испугалась его супруга.
— Ах, да это только эти сплетницы-мыши, — ответил Ахмед. — Кругом полно этих дармоедок. Придется натравить на них кошку. Представь себе, они осмелились наговаривать на меня — Ахмеда, сына Хассана, единственного человека на свете, который понимает язык зверей.
Как только он вымолвил эти слова, сразу же утратил дар, ниспосланный ему Альдианом, духом Нила. С тех пор тайны языка птиц, рыб и четвероногих навсегда закрылись и для него. Напрасно настораживал он слух — мышиный писк оставался для него лишь мышиным писком, а гомон ласточек только гомоном ласточек. Ни о чем не говорил ему уже и клекот аиста.
Ни чириканье воробьев, ни рев осла, ни блеяние овечки, ни лай собаки никогда больше не открывали ему ни единой тайны.
Волшебное зеркальце (Сказка острова Эвбей)
Жил-был однажды царь, у которого был единственный сын, стройный, как кедр, смелый, как сокол. Отец его правил справедливо, мир царил в его государстве, и никогда еще ни один враг не застал его в столице врасплох, безоружного. Старый владыка за много дней заранее знал, кто приближается к границам его государства.
Было у него зеркальце — маленькое, серебряное, и ежедневно, с самого утра, царь, постучав по зеркальцу пальцем, приговаривал: