— Здравствуй, дедушка Люциус, — серьезно сказал Скорпиус и вздрогнул, когда над ухом раздался голос. Молодая волшебница с соседнего портрета наставительно заметила:
— Он не может тебе ответить.
— Да знаю я…
— Тогда зачем здороваешься? — волшебница приподняла тонкие светлые брови.
— Тренируюсь, — объяснил Скорпиус, стараясь незаметно прочесть имя на портрете, — мисс Бернадин.
— Миссис, — благосклонно кивнула женщина. – Миссис Бернадин Малфой.
— Очень приятно, — ему не нравилось разговаривать с портретами, хотя многие из них любили вспомнить прошлое, но большинство смотрело на Скорпиуса так, будто он слишком глуп, чтобы понять их мудрые речи. Однако волшебница заговорила сама и, может… — Вы знаете, что такое Азба… кабан? – спросил он неуверенно.
Бернадин помрачнела.
— Азкабан. Это… замок. Далеко на севере. Он стоит посреди ледяного моря, и оттуда мало кто возвращается.
— Замок? – переспросил Скорпиус. — А как же можно путешествовать в замке?
— В замке нельзя путешествовать. Там можно только находиться. Очень долго. Или всегда.
— Интересно, — протянул Скорпиус. — И зачем же дедушка Люциус находился там столько времени? Это, наверное, очень большой замок, да?
— Очень, — кивнула Бернадин и вдруг исчезла.
Скорпиус изо всех сил всматривался в темный опустевший холст, но так и не разглядел в нем больше волшебницу. Ушла и даже ничего не сказала. Нечестно. Он пожал плечами и, еще раз взглянув на портрет дедушки, пошел к себе.
Усевшись на кровать прямо в ботинках, он вызвал Мабби.
— Что угодно, хозяин Скорпиус? – привычно поклонилась эльфиха.
— Расскажи мне про Аз‑ка–бан, — велел Скорпиус, выговаривая новое слово по слогам. Но Мабби вдруг прижала уши, затрясла головой и бухнулась на пол.
— Нет! Нет! Мабби не может! Не может! Нельзя!
— Хватит! – крикнул Скорпиус, пугаясь. – Почему нельзя?
— Нельзя! Нельзя! Нельзя!
— А ну, перестань! – он слетел с кровати и топнул. Эльфиха замолчала и, трясясь, обхватила его ногу.
— Пожалуйста, хозяин Скорпиус, Мабби правда не может…
— Ладно, успокойся только, — Скорпиус потянулся и осторожно погладил острое вздрагивающее плечо. – Нельзя, значит, нельзя. Сам разберусь.
— Нет–нет–нет! Не надо! Хозяин Скорпиус, не надо!
Скорпиус вздохнул и сел на корточки.
— Слушай, не кричи, а. Ты ведь мне ничего не рассказала, значит, ничего плохого не будет.
Мабби выпустила его ногу, но уходить не торопилась.
— Хозяин Скорпиус не должен ничего знать, — она быстро оглянулась на плотно закрытую дверь. – Хозяин Драко будет очень сердиться.
— Да не будет он, — беспечно заявил Скорпиус, — всем сейчас не до того, завтра дедушка Люциус приезжает, вот у него и спрошу. Иди.
Мабби, кажется, собиралась сказать что‑то еще, но раздумала. Тряхнула ушами и исчезла.
А Скорпиус растянулся на полу. Что же это за Азкабан такой, никто о нем говорить не хочет. На самом деле эльфихе Скорпиус соврал, он не собирался ждать до завтрашнего вечера, подумаешь, тайна какая, замок на севере. Видали мы эти замки… Вон, целая энциклопедия – мистер фон Штайн на лето оставил, велел изучать для повышения… как его там? Ага, интел–лекта.
Энциклопедию Скорпиус прочел еще в мае, интересная книга оказалась, правда, много непонятных слов, зато картинки красивые. Каких только замков там не было, и английские, и французские, и итальянские, которые назывались палаццо, но вот Азкабана Скорпиус не видел. Наверное, не поместился. Все‑таки замков много, а энциклопедия не очень толстая. Но должны же были хоть где‑нибудь про него написать, не зря ведь дедушка Люциус так долго по нему путешествовал, значит, там есть на что посмотреть.
Самым неисследованным местом в доме для Скорпиуса оставалась библиотека. Читать он научился в четыре года, хотя долго не понимал, зачем. Слушать Мабби было гораздо интереснее, чем самому складывать буквы в длинные предложения. Но потом Скорпиус понял, что просто не то читал.
Все изменилось, когда в доме появился мистер фон Штайн. Худой и высокий, он всегда наклонялся, прежде чем пройти в дверь, Скорпиуса это смешило, потому что двери были гораздо выше, и даже если бы мистер Эр подпрыгнул, то точно не задел бы их головой. Мистером Эр Скорпиус стал называть учителя для краткости, когда узнал, что зовут его Эрих. Мистер Эр не обижался, правда, однажды Скорпиус назвал его так при папе и выслушал лекцию о том, что воспитанные волшебники не могут позволять себе фамильярности с чужими людьми. Скорпиус кивал – конечно, не могут, но про то, что мистер Эр не чужой, а уже очень даже свой, раз приходит пять раз в неделю и почти всегда остается на обед, папе говорить не стал.