- Тут ведь как, - рассказывал Эй, - демон тянет силу с изнанки мира через что-то вроде корня, как через трубу. Прорасти корень может не в любом месте, только там, где есть особые условия. Если эту связь с изнанкой порвать, демон становится уязвим и терпит поражение. Но ты ж понимаешь, вырвать корень куда как непросто. Каждый раз для этого нужно разное... в общем, на месте сообразим...
Он перепрыгивал потоки чужого времени, невидимыми ручейками струившиеся по лесу, и переносил через них Наэнни. Сперва та была словно каменная статуя, потом стала успокаиваться. И эльф едва не пропустил момент, когда она полностью расслабилась. Спутник из людей был нужен не только для того, чтобы в высших сферах все было уравновешено и сбалансировано. Без приманки демон просто не высунулся бы из своей норы. А на этой приманке еще и был "колокольчик".
- Речка-речка быстрая, понесла мои листья, пришел месяц холода... - замурлыкала под нос Наэнни. Она шла рядом, размахивая руками и вертя головой, раскрасневшаяся, без единой тени опаски на лице. Все страхи ее исчезли, даже и природная осторожность. Значит, началась область леса, которую демон считает своей личной территорией, логово его неподалеку. Здесь он не будет запугивать жертву: испуг порождает и внимательность, и осторожность, а то и безумные атаки. Облегчение же, когда спадает привычное давление темной ауры, делает жертву беззаботной. Как от легкого хмеля.
Теперь-то засевший в чаще демон точно заметил гостью. А вот эльфы прячутся в узорах времени куда более умело, более, хм, изысканно, плюс все эти перламутровые отблески...
"Эй, кэп, не зазнавайся!" - донесся до него мысленный голос Скорлупки. Похоже, из них троих лишь драккар и не попал под воздействие.
Эльф тряхнул головой и огляделся. Почва стала болотистой, а кроны деревьев почти сомкнулись где-то вверху, так что солнечный свет едва достигал нижних ветвей. И еще через несколько минут, показавшихся часами, Эй остановил Наэнни. Петь девушка уже перестала - к этому времени ложная эйфория оставила ее.
На дальней стороне поляны, покрытой мертвой ржавой травой, лежало небольшое черное озерцо, подобное окну на изнанку мира... что было близко к истине.
- А вот он и корень, - озвучил очевидное эльф. - Но где же сам...
Что-то призрачное, не имеющее четких очертаний, пронеслось над поляной. Мимоходом, словно не заметив, оно уронило Наэнни наземь - и ударило в грудь Эя. У того вырвалось невнятное восклицание, все вокруг замельтешило, в воздухе повис тоненький, словно комариный, звон - и поляна опустела.
Наэнни поднялась. Глянула на упавший горшочек, из которого высыпались потухшие угли. Соображалось как-то дурно. Но она понимала, что где-то, невесть где, идет сражение. А ей... остается найти корень, верно? И выполоть демона, словно сорняк...
Она подняла горшочек, в котором еще тлела пара искр, и осторожно пошла к черному озеру. Это - та труба на изнанку мира? В озере и вправду была не вода - темный, ледяной дым. Наэнни сжала зубы и опрокинула горшочек над ним. Выжечь эту заразу!..
Ничего не произошло.
Девушка растерянно оглянулась - и вдруг с изумлением увидела в просвете между деревьями конопатую тетку Раморту, пропавшую без вести с десяток лет назад. Та была дурновата, не хватало толики ума, но всегда жалела всех, кто был меньше нее, радовалась нехитрым разговорам, бормотала: "Най, на, бери леденечик...". Пусть леденца никакого и в помине не было, Наэнни всегда благодарила... Дядька, обязанный смотреть за Рамортой по осиротелости ее, терпеть племянницу не мог. Винил ее во всех бедах, называл тупицей, тушей... А потом, поговаривали, стал бояться, что она ночью придет да задушит его.
А потом Раморта пропала - решили, ушла в лес да потерялась. Поискали, не нашли...
- Тетка Раморта, беги! - закричала Наэнни. - Страх тут!!!
Но та стояла, мыча что-то себе под нос, отупело глядя на какое-то дерево.
Найхенна, бросив горшочек, побежала к ней... но почти сразу ощутила вязкую дурноту, и тело перестало слушаться. Еще шаг - попросту остановится сердце, лопнет...
Она с трудом расслышала теткины слова.
- Не нужна я никому, - мычала Раморта под нос, покачиваясь. - Никому, никому...
Не до убогих сейчас, верно ведь? Не слушать ее, просто не слушать...
Чтобы шевельнуться, Наэнни понадобилось усилие, рвущее жилы. Она втянула воздух сквозь зубы и бросилась вперед. Ничего, не лопнуло сердце... Схватила тетку за рукав, потащила прочь, приговаривая: "Нужна, нужна, всем нужна, мне нужна, идем скорей..." Та вырвала руку. Неожиданно разумно, цепко взглянула в глаза - и, слабо мерцая, растворилась в воздухе. Ничего не понимая, Наэнни оглянулась было на поляну - но яростные выкрики и звуки борьбы послышались дальше за деревьями. Она пошла туда - сперва осторожно, потом убыстряя шаг, потому что голоса были знакомые.
Там дрались двое - она узнала: Бав и Дайшир, здоровенные близнецы, которым злодейка-судьба отмерила разные доли. Дайширу, что был на минуту младше, все удавалось - с ножом и женщинами он управлялся одинаково ладно, был хорош и в плясовом кругу, и в работе, да еще ему везло в игре в кости. Брат был сильнее, молчаливее, обидчивее, а азарт его был тяжелым, как наковальня. Потом Бав вгорячах проиграл Дайширу корову, молодую, рыжую, с белым пятном на боку... и через пару дней сказал, что младший уехал в город пытать нового счастья. А сам как-то враз обратился бирюком да горьким пьяницей...
Тем временем один упал, а второй навис над ним и прорычал:
- Если ты не сдохнешь, я навсегда останусь в твоей тени!
Его спина напряглась и...
Не размышляя, Найхенна метнулась и повисла на предплечье Бава. Ее вес едва ли утяжелил замах мужской руки, но на пару мгновений тот замешкался - и лежащий успел вымолвить с мукой в голосе: "Брат..."
Из уголка рта Дайшира сочилась красная струйка. Наэнни смотрела на нее, как завороженная, и не сразу поняла, что Бав стоит неподвижно - а потом фигуры их рассеялись, как туман. А потом вдруг стало зябко - и сделав всего пару шагов, Найхенна будто бы вывалилась в позднюю осень.
Дрожа от холода и страха, она вгляделась в стоящую неподалеку темную фигуру. Демон? Нет... это Изора, дочь Майнире. Но Изорка же умерла, умерла родами, безмужняя, а ее родители, до того изводящие ее упреками, рано и резко постарели...
Но вот она идет, запинаясь о каждую былинку, и несет на руках сверток, а потом...
У Наэнни кровь в жилах застыла, когда Изорка положила сверток под куст и пошла прочь. Вокруг закрутились крохотные белые крупинки.
- Подожди! - отчаянно крикнула она, но Изорка не услышала.
Что же делать! Найхенна торопливо подняла ребенка и прижала его к груди, делясь своим теплом. Ветер в кустах взвыл стаей голодных волков, но она не заметила.
- Мне нечем тебя кормить, - пробормотала Наэнни.
И побледнела от простой мысли. Если она сейчас не уйдет, не побежит в деревню - дитя умрет, наверняка. Если она найдет дорогу, не заблудится... Эй останется один на съедение страху. И ей воздастся полной чашей за все - ненависть мужа, презрение свекрови, насмешки соседей. Она воочию увидела, как выходит, спотыкаясь, из деревни, а вслед летят камни. И последнее дыхание она отдаст у обочины...