Эй - эльф. Не знающий ни страха, ни печали, ни смерти. И все, что могла, она для него сделала. Что ж.
Она самая храбрая. Самая храбрая Наэнни на свете!..
Хрустнула упавшая ветка под чьей-то неосторожной ногой. Наэнни подняла глаза: там снова стояла Изорка. Едва не падая, вцепившись белыми пальцами в грубую кору дерева. Ее взгляд был прикован к свертку.
По щекам у храброй, самой храброй девушки Тилмира потекли слезы, и все перед ее глазами расплылось.
- Возьми его, - прошептала Наэнни. - Все будет... все будет... - Она не могла сказать "хорошо". - У меня вот... кукла ему. Вот...
Свободной рукой она с трудом выудила из-за пазухи куклу из цветного шелка и протянула перед собой, ничего не видя.
Резко свистнул ветер, принеся с собой вихрь выцветшей осенней листвы. В ее легких, шершавых касаниях Наэнни не заметила, как исчезли и Изорка, и младенец... Пропала и кукла.
И где-то совсем неподалеку, в Тилмире, всем стало как-то легче дышать.
Оказалось, что она уставилась в середину черного озера - но его нет. На том месте было черное пятно, словно от старого кострища, и оттуда тянуло льдом, все слабее.
Невиданная усталость навалилась на ее плечи. Какие же дурные, изматывающие видения наслал на нее демон! Наэнни прекрасно помнила теперь: тетка Раморта не пропадала, дядьку ее вразумила тетка Грай, Дайшир не уезжал из деревни, он женился этой зимой, а брат его недавно выстроил новый дом, а Изорка растит славную дочку, на которую не надышатся ни ее родители, ни супруг, пусть девочка ему и не родня!..
Демон, демон, страх из чащи!
Она быстро повернулась туда, где прежде находился эльф, - и похолодела: они оба были там. Демон наконец предстал во всей своей отвратительной, заемной телесности. Наэнни сперва осмыслила лишь силуэт, образованный тремя людьми: мужчиной и женщиной с ребенком на руках. Но только моргнула - стало ясно: то было минутное наваждение. Демон был страшен. Ни эльф, ни человек не нашел бы слов описать его достоверно. Грязь, болезнь, уродство, страдание, корчи и судороги - такие образы мелькали в сознании того, кто смотрел на это существо. Мелькали до тех пор, пока он не падал на колени, не обхватывал голову руками, не начинал кричать. До Наэнни дошло вдруг, что это она стоит на коленях и кричит, сжимая виски, пытаясь избыть эту мерзость из своей памяти и мыслей. А Эй бьется с чудовищем, да так, что очертания и того, и другого смазались...
И вдруг все кончилось.
Демона не было.
Эй, бледный, странно исхудавший, но с виду не раненый, встряхнулся, как щенок после купания, и сказал:
- Ты самая храбрая Наэнни на свете. Вне всякого сомнения.
- А где демон? - пролепетала девушка.
- Его больше нет, - улыбнулся Эй. - Мы победили. Иди сюда.
Наэнни подошла, и он бережно утер мягким рукавом ее лицо. В серых глазах была нежность. А еще Найхенна видела там золотые искорки, их не было, но они все же были. Искры от огня, который пылает для нее в хрустальном шарике эльфова сердца.
Шли минуты. Одна за другой, тихо, потому что торопиться им больше было некуда.
Она подумала о своем доме и людях Тилмира.
- Я не хочу возвращаться, - слова слетели с языка сами.
- Тебе и не надо, - ответил Эй. - Знаешь, что означает по-нашему твое имя?
- Что?
- Легкое дыхание. Счастливое дыхание. Наэнни, пойдешь со мной? - Она молчала, и он торопливо добавил: - Скорлупка тоже приглашает. Мы со Скорлупкой тебя куда угодно донесем, была бы волна! Он драккар. Ну я рассказывал, и...
- Я же уже пошла, - сказала Наэнни.
Жена всегда была полоумной. Тихой, безобидной дурочкой, которая даже приплода не дала. Но это не значило, что он позволил бы ей гулять с каким-то малолетним бродягой по лесу! Ее дело - о доме заботиться. Огород, скотина... Все побросала - и ушла! Ни ума, ни стыда! Намалевала записку, какая-то ерунда...
Ладно еще, добрые люди подсказали: небось с чужаком ушла, тот к тетке Грай ходил, а потом подевался куда-то.
Тетка была дома, на веранде. Грызла изюм и скрипела креслом-качалкой.
- Здравствуй, тетка, - хмуро сказал Карриш. - Жена моя где?
- А я почем знаю? - неприветливо отозваласть тетка.
Карриш решил зайти с другого конца.
- Заходил к тебе сегодня кто?
- Может, и заходил, - ответила тетка невозмутимо. - Охотник за нечистью заходил.
- Какой еще охотник?
- Тощенький, - любезно пояснила тетка. - Совета спрашивал.
- Какого совета?
- А он на страх-из-чащи пойдет. Спрашивал, как ловчее его пришибить.
- Найхенна не заходила?
- Вот уж нет, - ответила тетка. Заухмылялась противно: - Что, потерял жену?
- Ничего я не терял, - огрызнулся Карриш и направился было наружу, как вдруг качалка особенно визгливо скрипнула.
Он оборотился. Тетка развернулась и таращилась на него.
- Чего? - буркнул Карриш.
- Ты смотри, да посматривай, племянничек, - хмыкнула она. - А то была твоя жена, станет чужая невеста!
Закинула в рот горсть изюма и принялась чавкать, хитро глядя.
Карриш всегда знал, что тетка его недолюбливает. Он сплюнул, чтобы отвести сглаз, и вышел на двор. В его голове сложился простой и понятный план.
Сначала за крепким охотничьим ножом, а потом ясно куда идти.
...Парень следов почти не оставил. Непрост. Тем хуже для него! Ну, зато следы своей жены Карриш нашел легко, он был неплохим охотником. Сам в чащобу ни за какие пироги бы не пошел, не дурак, слава духам, туда и не пришлось. Он так и знал, что про охоту на страх было вранье.
Двое выбрели на поляну, остановились под светлым колодцем небесным и смотрели друг на друга так, что тотчас всю эту картину в его глазах застлало черной злобой.
Карриш вышел молча, как страх из чащи, - они не бросились бежать, куда там, они даже не обернулись. Он ударил ножом эльфа - и тот обратился ворохом сухих листьев, немедля поднятых ветром; он замахнулся на жену - и успел увидеть, как ржавый лист касается ее пальцев и как она рассыпается солнечными пятнами, которые мгновенно тают меж стеблей травы.
В бешенстве он рванулся сквозь лес - в никуда, круша все на своем пути, как дикий зверь. Сломанные ветки оставляли кровавые царапины на его лице, жесткая земля, по которой он, споткнувшись, покатился кубарем, испачкала его одежду, а камни и корни наставили ему синяков. А потом, очнувшись, Карриш увидел черную ледяную тень там, где сгинул страх, ибо именно туда принесли его ноги. И понял, что лес теперь безопасен.
И когда позже он вернулся в деревню, отирая нож пучком сухой травы, и заявил: "Я, Карриш из рода Дорта, убил страх из чащи, пожравший мою жену!", - ни у кого не нашлось слов, чтобы ему возразить.
И устроили в Тилмире большой праздник, с песнями и танцами.
А где-то далеко, на пенной границе, где желтая вода реки встречается с синей морскою водой, борт Ореховой Скорлупки качнулся от веселого шлепка волны: подле корабля вынырнули двое - мужчина и женщина, и оба смеялись, как новорожденные.