А Ерш тут как тут. Поплавал вокруг очереди, повилял хвостом и давай толстым рыбам свои услуги предлагать: «Ты мне пару жемчужин, а я тебя без очереди к чистой воде протолкну, рядом с родником жить будешь, где кислорода побольше».
Поймали как-то Ерша за жабры шустрые Ельцы, порядок охраняющие, потрепали, конечно, хорошо. В яму посадили, в мошенничестве обвинили. Но побитый Ершишка вывернулся (не даром скользкий) и тут же побежал жаловаться к Налиму. Развесил слюни, напускал пузырей, запечалился. В общем, карманный друг и соратник Налима и в этот раз сухим из воды вышел. Недаром же столько лет он, что где сворует, кого обманет – большую часть господину белопузому несет. Как же не защитит Налим Ерша? Вот и пыжится большая рыба, Ерша от ответственности спасает, а Ельцов к ответу призвать норовит. А за что? Да мало ли… Не там проплыли, к примеру, не за то место Ерша куснули… Придраться можно к чему угодно, было бы желание. А желание такое у Налима есть, ведь уже ни для кого не секрет, что отвечать (если по закону) вместе с Ершом ему придется.
Самое интересное, что у каждого такого ерша свой налим, своя щука имеется. А закон – видимость одна, фикция. Законы для мелкой рыбешки пишутся. Плавает Ерш важно в чистой воде, плавники растопырив, нижнюю губу выпятив, плюется, глядит презрительно на обидчиков своих. У него ведь все схвачено, за все заплачено, где надо, подмазано.
Маленький мошенник «за просто так» из трудной ситуации невредимым вышел, а большие и вовсе такие дела творят, что и не снилось нам с вами… Вот, как с родниками этими…
Только вот, как выяснилось, не каждому по силам оказалось место в чистой воде покупать. Совсем прикрыли отверстие для родника хищники: «Нам самим, родственникам нашим да знакомым хорошим, рыбам нужным чистого песочка, воды прозрачной, да кислорода хватит, а остальные пусть хоть кверху брюхом всплывают!»
Что и говорить, при таком правлении озеро постепенно в болото превратилось. Только жители его до сих пор догадаться не могут, почему так получилось? Или просто думать не хотят о том, где живут, и кто ими управляет. А надо бы…
О РЫЦАРЯХ КРЫЛАТЫХ
В сорочьем гнезде было шумно. Двое подросших птенцов устроили нешуточную битву. Старший брат решил проучить сестренку, которую посчитал не в меру болтливой. Однако маленькая сорока рьяно отстаивала свои позиции, ни в чём не уступая брату. Гомон и гвалт становились все громче, подросшие птенцы, громко стрекоча, уже скакали по веткам березы, на которой заботливые родители устроили им уютное жилище.
– Что здесь происходит?! – прилетевшая сорока-мать в один миг установила в доме покой и порядок. Разом примолкшие птенцы, гневно поглядывая друг на друга, спешно вернулись в гнездо.
Выяснив причину ссоры, мама строго посмотрела на сына:
– Девочек обижать нельзя! Ни под каким предлогом. Иначе – не стать тебе крылатым рыцарем, настоящим – без страха и упрека. Прилетит отец, он с вами обоими серьезно поговорит об этом. – Она посмотрела на заходящее солнце и добавила. – Наверное, уже завтра… А пока – ужинать и спать!
– А сказка будет? – робко спросила малышка, уплетая принесенную матерью саранчу.
Уставшая за день сорока хотела было отказаться, но, подумав немного, решила рассказать детям поучительную историю:
– За высоким косогором, как вызнаете, есть небольшая деревушка. Но туда вам лучше не летать. Нам и в лесу пропитания хватает… Так вот, в деревушке той большой птичий двор. По мне так – ни к чему небольшому поселению такие птичьи хоромы! Но – тем, кто повыше, наверное, видней, – она невесело усмехнулась и продолжила. – И жил на птичьем дворе Важный Гусь. Богатый – страсть, а главное, из себя видный, статный. Правил он в своей вотчине, как царь. Все-то у него было! Что ни пожелает – купит, украдет, отнимет. Ни в чем поражения не знал Гусь, умел развернуться, умел из любого дела выгоду извлечь.
Нас, сорок длиннохвостых, много в то время было рядом с такими гусаками. Слушали речи их выспренние, по округе вести разносили. Кто-то из нашей братии так и остался жить при дворах, с кормушек гусевых да индюковых питаясь. А мы вот в лесу остались, на воле. Насмотрелась я на порядки те и выводы соответствующие сделала: не стоят брошенные под ноги зерна той цены, которую позабывшие свободу платят…
Я тогда молодая была, дерзкая. Все хотелось узнать, понять, новому научиться! И, как-то вижу – появилась на птичьем дворе Серая Гусыня. То тут мелькнет, то там появится, то восторженными да наивными глазами на Гуся посмотрит. И хотя сорокам с гусями не по пути, сдружились мы с той Гусыней нечаянно как-то. Добрая она была, миру открытая. И образованная очень.