- И это холм? - спросил младший и ткнул пальцем в волшебный холм. - У нас в Норвегии это называется ямой.
- Дети! - сказал старик. - Яма уходит вниз, Холм уходит вверх. У вас что, глаз нет?
Молодчики заявили, что удивляет их тут только одно - как это они сразу, без подготовки, понимают здешний язык.
- Не представляйтесь, - сказал старик. - Еще подумают, что вы совсем неученые.
Все вошли в волшебный холм. Там уже собралось изысканное общество, да так быстро, будто гостей ветром сюда принесло. В зале все было устроено так, что каждый из приглашенных чувствовал себя как дома. Водяные и русалки сидели в больших кадках с водой и говорили, что им очень уютно. Все вели себя за столом как положено, только молодые норвежские тролли сразу задрали ноги на стол - ведь, по их мнению, все, что они делали, было очень мило.
- А ну, убрать ноги из тарелок! - прикрикнул Доврский тролль, и братья послушались, хотя и не сразу.
Настал черед лесных дев показать, как они танцуют, и они исполнили и простые танцы, и танцы с притоптыванием, это у них ловко получалось! Потом пошел настоящий балет, тут полагалось "забываться в вихре пляски". Ух ты, как они начали вскидывать ноги! У всех в глазах зарябило: не поймешь, где руки, где ноги, где одна сестра, где другая, то колесом пройдутся, то волчком закружатся, так что в конце концов трехногой безголовой лошади стало дурно, и ей пришлось выйти из-за стола.
- Н-да, - сказал старый тролль, - лихо у них получается! Ну, а что они еще умеют делать, кроме как плясать, задирать ноги да крутиться волчком?
- Сейчас увидишь, - сказал лесной царь и вызвал младшую. Это была самая красивая из сестер, нежная и прозрачная, как лунный свет. Она положила в рот белую щепочку и стала невидимой, вот что она умела делать!
Однако Доврский тролль сказал, что не хотел бы иметь жену, умеющую проделывать такие фокусы, да и сыновьям его это вряд ли придется по вкусу.
Вторая сестра умела ходить сама с собою рядом, будто была собственной тенью, а ведь у троллей тени нет.
У третьей были совсем иные наклонности - она обучалась варить пиво у самой болотницы. Это она так искусно нашпиговала ольховые коряги светляками!
- Будет хорошей хозяйкой! - сказал старик тролль и подмигнул ей, но пива пить не стал, он не хотел пить слишком много.
Вышла вперед четвертая лесная дева, в руках у нее была большая золотая арфа. Она ударила по струнам раз, и гости подняли левую ногу, ведь все тролли - левши. Ударила второй, и все готовы были делать, что она прикажет.
- Какая опасная женщина! - сказал старик тролль, но сыновья его повернулись и пошли вон из холма: им все это уже надоело.
- А что умеет следующая? - спросил старый тролль.
- Я научилась любить все норвежское, - сказала пятая дочь. - И выйду замуж только за норвежца, я мечтаю попасть в Норвегию.
Но младшая сестра шепнула троллю на ухо:
- Просто она узнала из одной норвежской песни, что норвежские скалы выстоят, даже когда придет конец света. Вот она и хочет забраться на них - ужасно боится погибнуть.
- Хо-хо! - сказал старый тролль. - Ну и ладно! А где же седьмая и последняя?
- Сначала шестая, - сказал лесной царь, он-то умел считать. Но шестая ни за что не хотела показаться.
- Я только и умею, что говорить правду в глаза, - твердила она, - а этого никто не любит. Лучше уж я буду шить себе саван.
Дошла очередь и до седьмой, последней дочери. Что же умела она? О, эта умела рассказывать сказки, да к тому же сколько душе угодно.
- Вот мои пять пальцев, - сказал Доврский тролль, - расскажи мне сказку о каждом.
Лесная дева взяла его за руку и начала рассказывать, а он покатывался со смеху. Когда же она дошла до безымянного пальца, который носил золотое кольцо на талии, будто знал, что не миновать помолвки, старый тролль заявил:
- Держи мою руку покрепче. Она твоя. Я сам беру тебя в жены.
Но лесная дева ответила, что она еще не рассказала про безымянный палец и про мизинец.
И правда, где же мальчики? Они носились по полю и тушили болотные огоньки, которые чинно выстроились в ряд и приготовились к факельному шествию.
- Хватит лоботрясничать! Я нашел для вас мать! А вы можете жениться на своих тетках.
Но сыновья ответили, что им больше хочется произносить речи и пить на брудершафт, а жениться у них нет охоты. И они говорили речи, пили на брудершафт и опрокидывали стаканы вверх дном, хотели показать, что выпито все до капли. Потом они стащили с себя одежду и улеглись спать прямо на столе - стеснительностью они не отличались. А старый тролль отплясывал со своей молодой невестой и даже обменялся с ней башмаками, ведь это гораздо интереснее, чем меняться кольцами.
- Петух кричит, - сказала старая лесная дева, которая была за хозяйку. - Пора закрывать ставни, а то мы тут сгорим от солнца.
И холм закрылся.
А по растрескавшемуся старому дереву вверх и вниз сновали ящерицы, и одна сказала другой:
- Ах, мне так понравился старый норвежский тролль!
- А мне больше понравились сыновья, - сказал дождевой червяк, но ведь он был совсем слепой, бедняга.
Г. Х. Андерсен
Волшебный цветок
У одной бедной женщины была красавица дочь. Думала-гадала женщина, как ей избавиться от нищеты, и надумала. Пошла она к царю и говорит:
- Помоги мне, владыка. У меня есть красавица дочь, посмотри на нее, вдруг она тебе понравится.
- Приведи ее ко мне. Увидим, впрямь ли она красива.
Женщина привела дочь во дворец. Едва царь взглянул на нее, как сразу же полюбил и решил взять ее в жены. Он одарил женщину деньгами и с почетом проводил до ворот.
Уходя, женщина сказала:
- Моя дочь родит тебе семерых детей. Вы будете жить счастливо, если ты не поверишь злым наветам.
А у того царя уже была жена. Не взлюбила она юную красавицу. Вскоре царь собрался в дальний поход. Наказал он слугам, что как только родятся у молодой жены дети, дать ему знать, послав гонца с радостной вестью.
Старшая жена только и ждала, когда царь уедет. И замыслила она свое черное дела.
Вот родились, как и предсказывала женщина, семь младенцев. Старшая жена схватила новорожденных, положила их в утлый челнок и пустила по реке. А вместо младенцев подбросила семь камней.
Когда царь узнал, что родились семь камней, разгневался он и велел прогнать молодую жену.
То-то радовалась старшая жена! Но радость ее была недолгой. Спустя некоторое время прослышала она, что у одной бедной рыбачки подрастают шесть сыновей и одна дочка. Злая завистница сразу смекнула, что это и есть те самые младенцы, дети царя. "Так значит, они живы-живехоньки, - подумала женщина. - Нужно сгубить их, иначе рано или поздно царь узнает правду, тогда мне не сдобровать."
Пришла она в один из дней к хижине рыбачки. У порога играла девочка.
- Скажи, детка, где твои мать и братья?
- На реке рыбачат.
- Как мне тебя жалко, бедняжка. Братья совсем не любят тебя. Если бы они тебя любили, поймали бы тебе маленькую кобру, чтобы ты играла с ней.
С этими словами женщина удалилась. Она надеялась, что девочка попросит братьев принести ей маленькую кобру, те пойдут в лес и погибнут от укуса змеи.
Вечером братья вернулись домой. Девочка, ее звали Катумби, захныкала:
- Вы меня совсем не любите. Даже маленькую кобру из леса не принесете, чтобы я поиграла.
- Хорошо, Катумби, завтра мы принесем тебе детеныша кобры. Только не плачь, мы очень тебя любим, - ответили братья.
Как обещали, на следующий день мальчики принесли из лесу змееныша. Никто из них не пострадал. Девочка поиграла со змеенышем до вечера, а потом отпустила его.
Когда первая жена царя узнала, что уловка ее не удалась, она опять пришла к хижине рыбачки.
- Катумби, все-таки братья не любят тебя. Иначе они привели бы тебе из леса львенка.
Выследили в львицу со львенком. Львицу отогнали, а львенка привели к сестре. Опять никто из них не пострадал.
"Ничего не берет этих братьев, - озлобилась первая жена царя, когда узнала, что дети живы-здоровы. - Что же мне делать?" Позвала она свою советчицу и спрашивает: