– Да ладно. Столько лет прошло.
– Вы небось с Аристархом Владиленовичем и на кладбище с утра съездили?
– Я одна там была, дед прихворнул немного.
– А-а… А правда, зачем это ты про агентство расспрашиваешь? Никак решила заняться расследованием этого убийства?
– Не решила.
– Темнишь, подруга!
– Да нет, правда, никто мне не заказывал его раскрывать, просто я познакомилась на кладбище с женщиной, как оказалось, матерью этой убитой девочки. – Я вкратце пересказала Алине то, что услышала от Нины Васильевны.
– Вот ужас, а?! Вообще-то я бы тоже не поверила, что бомж мог такое сделать. Вот у нас живет один во дворе, по-моему, он в подвале ночует. Утром мусорные баки проверит, что там ему надо, аккуратненько достанет и с собой унесет. И даже мусор, тот, что на земле валяется, всегда в баки покидает. Такой аккуратист! И ни с кем никогда не ругается, не спорит… Бомжи – они же в основном тихие.
– Ну, в общем, да. И знаешь, Алина, я не уверена, что вообще буду что-то такое расследовать, но так, для себя, я хочу кое-что узнать про это МА «Афродита». Поможешь?
Подруга пожала плечами:
– Расспрошу кое-кого. Мне уже и самой хочется этим девочкам-припевочкам как-нибудь насолить.
– Скорее всего сами девочки здесь ни при чем. Если кто и замешан в этой истории, так это руководство агентства.
– Руководство! А эти скороспелки, которые в пятнадцать лет выглядят на двадцать? А как они пошло виляют бедрами?! Нет, с ними надо разобраться.
Мы еще поболтали немного, и вскоре Нечаева ушла. На прощание я посоветовала ей найти какое-нибудь интересное занятие, которое отвлекло бы ее от мыслей о мужском непостоянстве.
Проводив Алину и взяв с нее слово не очень убиваться по ее безвременно умершей любви, я немного почитала в гостиной, потом отправилась в кухню, достать посуду из посудомоечной машины. Зазвонил телефон. Я сняла трубку. Это звонил старый друг нашей семьи, полковник ФСБ, Сергей Дмитриевич Курбатов. Когда погибли мои родители, он был далеко и не мог ничем помочь мне.
– Полина? Это Курбатов, здравствуй.
– Здравствуйте, Сергей Дмитриевич.
– Я знаю, сегодня годовщина гибели твоих родителей. Вот, решил позвонить, узнать: как ты?
– Спасибо, все хорошо.
– Как Аристарх Владиленович? Не болеет?
– Нет. У него одна болезнь – казино.
– А ты сейчас случайно не расследуешь какое-нибудь дело, а?
– Нет, Сергей Дмитриевич. А почему вы спрашиваете?
– Да так… Что-то давно от тебя никаких просьб не поступало. Тишина, как говорится, настораживает.
– А если от меня поступит некая просьба, вы мне, надеюсь, не откажете?
– Я? Тебе, Полина? Никогда!
– Спасибо, Сергей Дмитриевич, я всегда знала, что могу на вас рассчитывать.
– На днях заеду к вам, проведаю Аристарха Владиленовича.
– Будем рады вас видеть.
Мы попрощались, и я положила трубку.
Вынимая чистую посуду из машины, я раскладывала ее по шкафам и размышляла. Конечно, история убитой девочки запала мне в душу. Особенно было жалко ее мать. На нее свалилось столько несчастий разом, точнее, одно за другим. На женщину просто больно смотреть! Но и помочь ей в этой ситуации не представлялось возможным. Что я могу сделать? Девочку не воскресишь. Муж ее в больнице постепенно поправится, причем без моей помощи. Свекровь, будем надеяться, тоже. И станут они все жить втроем, без дочки и внучки. А вот что в этой истории настораживает, так это скорость, с которой нашли убийцу. Да и тот ли, в самом деле, убил, кто сидит сейчас в СИЗО и дожидается суда? А может, мне удастся узнать что-нибудь у журналиста местной газеты «Горовск сегодня», у Антона Ярцева? Это мой старый знакомый, который помогал мне, когда было нужно, с опубликованием необходимой информации, да и сам подкидывал информацию мне, когда требовалось. Занимаясь частным расследованием некоторых дел, мне приходилось обращаться к нему, и Антон, как и Курбатов, никогда мне не отказывал.
Я набрала его номер:
– Ярцева будьте добры.
Через двадцать секунд в трубке прозвучал его бодрый голос:
– Ярцев слушает.
– Антон, это я, Полина. Привет.
– Привет! Как оно, ваше «ничего»?
– В норме. Антон, слушай, тебе что-нибудь известно о девочке, найденной недавно в лесу, за дачным поселком?
– Это которая из модельного агентства?
– Да, она.
– Ну, сам я не занимался этим материалом, но знаю, кто в курсе. Навести справки?
– Да, желательно. Узнай все, что можно, по этому делу.
– О’кей!
Антон отключился, а я еще долго ходила по дому и пыталась заниматься разными делами: загрузила белье в стирку, вытерла пыль с мебели во всех гостиных, достала белье и развесила его во дворе. А сама непрерывно думала об убитой девочке и ее матери, тоже убитой – горем.