И с той и с другой стороны выстроились полчища пеших, тьмы конных, тысячи наездников на слонах и бесчисленные отряды возничих на колесницах.
Вот с обеих сторон стоят отборные боевые слоны, дорогие камбоджийские кони, золоченые колесницы. Повсюду видны мечи, зонты, доспехи, латы, щиты, хлысты, опахала, жезлы, тяжелые палицы, стрелы с золотым оперением, слоновые попоны, луки, горшки с ядовитыми змеями, жаровни с раскаленными углями.
Вдруг все пришло в движение. Затрубили раковины, забили барабаны. Земля огласилась звуком музыкальных инструментов, громом колесниц, звоном оружия и львиноподобными кличами.
Внезапно, неожиданно для всех, от передовой армии Пандавов отделился царь Юдхиштхира и в непонятном, то ли блаженном, то ли медитативном состоянии, как сомнабульный, направился к стану противника.
— В чем дело? Что происходит? — раздалось отовсюду.
Юдхиштхира с уважительным поклоном приблизился к деду Бхишме, склонился к его лотосным стопам и, получив его благословение, подошел к учителю Дроне, чтоб выразить перед боем ему почтение. Он также преклонил колени перед дядей Дхритараштрой. В этот острый момент, находясь на узкой полоске между войной и миром, царь справедливости сиял своим благородством и честью. С неба пролился ароматный цветочный дождь, и раздались благостные мелодии небесных музыкантов. Юдхиштхира, исполнив свой долг и еще раз продемонстрировав свою верность дхарме и благородству, вернулся в свой стан.
Армии, в ознаменование начала сражения огласив звуком раковин леса и горы, в бешеном броске ринулись друг на друга, поднимая до небес столбы пыли. В этот момент, словно знак свыше, разразилась буря с дождем и громом, а с неба в восточном направлении полетела великая комета, предвестник несчастий, и упала на землю, с грохотом разлетевшись на части. Поднялись смерчи, завыли дикие животные, поднялся ветер, несущий щебень и пыль.
Воины принялись драться друг с другом: колесничий с колесничим, пехотинец с пехотинцем, конник с конником, правящий слоном с правящим слоном. В ход шли палицы, булавы, кривые ножи, дротики, пики, мечи, топорики, колчаны, секиры, дубины, стрелы, камни. Воины безжалостно разили друг друга и падали, изливая из тела кровь. На поле оставались многочисленные тела с отрубленными головами, с вывалившимся мозгом, с вытекшими глазами. Оседали, как подрубленные дубы, могучие слоны, кони в панике скакали кругами, таща колесницы. Дождь из камней, ливень из стрел, реки из крови, хаос из тел — так теперь выглядело еще совсем недавно мирное поле, украшенное солнечными лучами и пением птиц.
42. Песнь Санджаи
Что вижу — то пою.
В это время Вьяса, знающий все в трех мирах, подошел к царю Дхритараштре с такими словами:
— Твой самовольный и злобный старший сын встал на путь войны, а ты из слепой любви потакал ему во всем. Теперь война развязана. Я могу на время даровать тебе зрение, дабы ты мог видеть происходящее на поле боя и лицезреть результаты твоих деяний и деяний твоего сына.
— Мне невыносимо будет видеть картину гибели моих сыновей и племянников, — в отчаянии ответил царь. — Видимо, небеса недаром создали меня незрячим от рождения. Пусть лучше Санджая, мой колесничий и поэт, поведает мне обо всем происходящем. Мне это не под силу.
Вьяса приблизился к суте Санджая и произнес мантру, дабы тот мог видеть силой йоги. Санджая испустил глубокий вздох и, подумав минуту, без всякой видимой причины, впал во внезапно охватившее его беспамятство. Тогда один из прислужников в том собрании царей воскликнул: «О великий царь, Санджая потерял сознание и упал на землю!» Придя в сознание, сута сказал: «Я действительно получил дар видения на расстоянии и узрел сынов Кунти, могучих воинов на колеснице, исхудалых от самообуздания, когда они жили в доме царя Матсьев. Я также видел их брата Кришну и узрел его величие. Он — не кто иной, как Аватар, который принял частичное воплощение на Земле в человеческом облике и ныне бродит по свету, сбивая с толку Вселенную своими играми — лилами».
— Каким образом, ты, Санджая, узнал в Кришне владыку Вселенной?