Он с неистовой силой и львиным рыком бросился на Дурьйодхану и нанес ему удар палицей по бедрам, перебив ему кости и размозжив мягкие ткани. Дурьйодхана с воем упал на землю, корчась и извиваясь от боли, словно змея. Бхима нанес брату удар палицею ниже пупа, что запрещалось шастрами, и Дурьйодхана, что означает «Лихо сражающийся», был распростерт на земле в трогательном величии. В этот момент в возмущении от низкого поступка Бхимы отозвалась природа — завыли шакалы, прогремел гром, зарычали львы, и с неба послышался ропот. Начали дуть сильные ветры, сотнями падали огромные метеоры, и демон Раху проглотил Солнце в неположенное время.
Один только Бхима возрадовался и принялся танцевать, прыгать и причитать:
— Тебе больно? Ты лишился всего? Ты унижен? Теперь ты понимаешь, как было больно принцессе Драупади, когда ты унижал ее, когда ты срывал с нее одежды? Теперь ты знаешь, каково было Юдхиштхире, когда ты обманным путем выиграл у него все, что было ему дорого? Теперь ты знаешь, каково было всем нам, когда ты поджег дом из пеньки?
С этими словами Бхима положил свою ногу на голову стонущего Дурьйодханы, усугубляя его унижение.
Юдхиштхира, видя эту страшную картину, поспешил к Бхиме с такими словами:
— Остановись, брат. Ты поступил недостойно, ударив Дурьйодхану ниже пояса. Я знаю, в тебе говорил гнев, накопленный за долгие годы, но подвергать унижению и глумлению повергнутого тобой противника, который к тому же принадлежит к знатному роду, — это адхарма. Не умножай твои грехи, не растрачивай заслуги, умерь свой пыл.
Затем он подошел к Дурьйодхане и, еле сдерживая слезы при виде его раздробленного тела, сказал:
— Прости, брат. Видно, сердце, наполненное ревностью, злобой и местью, не доводит до добра. Вспомни, сколько раз ты пытался убить нас и лишить нас царства, сколько унижений испытала из-за тебя принцесса Панчали, сколько лет мы вынуждены были провести вдали от дома в изгнании? Всю жизнь ты мстил нам за наши успехи, за то, что нас любил народ, за то, что мы получили руку лучшей из женщин. Твоя мстительность и злоба не знали границ и в итоге привели тебя к гибели. Но хоть ты и сам повинен в случившемся, я всем сердцем скорблю и сочувствую тебе. Мы вместе выросли, и наши родители не предполагали, что нас ждет такой печальный финал.
56. Духовное око
Преподобный же, будучи прозорлив, видел то, что совершалось вдали. И, стоя с братиею на молитве в обители своей в то время, когда битва разразилась между христианами и татарами, возвестил, что в этот самый момент великий князь Дмитрий татар победил и тех христиан, которые во время битвы убиты были, по имени называл и приношение о них Богу приносил: все ему Богом открыто было.
— Расскажи нам, о Санджая, что происходит? — взмолился, трепеща, слепой царь. Сута Санджая, видящий все на расстоянии, начал свое повествование:
— Внемли, царь, что было сказано поверженным сыном твоим: «Я ухожу из жизни с легким сердцем. Мне во многом повезло. Моя мать и мой отец сведущи в законе. Вся моя жизнь прошла в полном благополучии. Благодаря счастливой судьбе в сражении мне не изменяла отвага. Я сражен нечестивыми людьми при помощи обмана. Соблюдением закона, мною уже обретены потусторонние миры, но найдя смерть в битве, я, несомненно, обрету вечные обители. Я никогда не действовал подобно евнуху. Смерть на ложе в собственном доме — величайший грех для кшатрия. Тот человек, который покидает тело в лесу или в сражении, совершив множество жертвоприношений, достигает великой славы». Так говорил Дурьйодхана — мудро и спокойно, как бесстрашный воин, честно исполнивший свой долг.
— Подверженность смерти определена самим Создателем, и теперь смерть пришла и ко мне на глазах у всех вас. Не печальтесь обо мне. Если Веды являются для вас мерилом истины, то мною, несомненно, обретены нетленные миры. Я отношусь с почтением к славе Кришны, неизмеримого в мощи. Он не понуждал меня отступиться от долга кшатрия, а значит, он был в душе обретен мною! Не следует печалиться обо мне, вы сделали все, что возможно для победы, но судьба непреодолима.
Мною завершено учение и розданы дары. Я достиг высочайшего владычества. У кого же, в самом деле, может быть более счастливый конец, нежели у меня? Вместе с моими братьями и друзьями я отправлюсь на небо, а вы, терзаемые печалью, будете влачить жалкое существование в этом бренном мире. Мною совершены многочисленные жертвоприношения, розданы брахманам многочисленные дары, мною усвоены Веды, я шагал по головам моих врагов, слуги мои заботливо содержались у меня, мое царство хорошо охранялось, я же вторгался в разные страны. Слава кшатрия — вот, что мне предстоит добыть на небесах!