– Не свалюсь! Удержусь! Приду первая! – закричала я почему-то.
Ветер только хохотнул сзади, а я, не оглядываясь, неслась вперёд к огненному острову, внизу прыгали дельфины, носились птицы, но я этого не видела. Полёт, кони, ветер, азарт. Только вперед!
Я не замечала времени в этой бешеной скачке, не чувствовала себя, голода, жажды, азарт полёта захлестнул меня настолько, что я почти не оборачивалась, чтоб посмотреть, далеко ли Ветер. Но каким-то чутьем понимала: он рядом, мы вместе и должны победить. Кони летели, как вихрь, воздух казался твердым, когда ударялась в него грудью, так бешено летели кони. Счастье полёта накрывало меня, и я всё четче осознавала, что небо такое же родное для меня место, как лес, и я создана для полёта. Только вот крыльев нет почему-то.
Ближе к вечеру потянуло дымом, воздух стал нагреваться, и Лаки крикнул:
– Поднимайся выше, обгорим, мы уже близко.
Кони рванули вверх, и остров показался во всей красе. Огонь выливался из воронки в море, подлетали, как мячики, огромные камни, лава стекала в океан и, шипя, застывала, соприкасаясь с морскими водами. Море огня, море воды. Не верилось, что такое возможно.
– А что, земля внутри жидкая? – спросила я. – Огненная?
– Возвратимся на берег – поговорим. Здесь, конечно, удивительно красиво, но воздух наполнен не только пеплом, но и ядовитыми испарениями. Мы сейчас бросим маячок, что мы первые, и летим обратно через портал, это быстро.
Он достал из-за пазухи какую-то бутылочку и приоткрыл ее. Из нее выскочило облачко и повисло недалеко от острова.
– Все, застолбили. Возвращаемся, – Лаки сдёрнул меня с коня, пересадил на своего, мы ухнули в какую-то яму и довольно быстро оказались на месте, откуда начали соревнования.
– Здорово. Как у тебя это получается?
– Приходится скакать. Знаешь, как часто бывает: пригони удачу туда, пригони удачу сюда, вот и приходится пользоваться порталами, хотя я больше люблю на конях по воздуху нестись. Тебе понравилось? – наконец поинтересовался Ветер.
– Спрашиваешь. Это волшебно, столько огня я никогда не видела, да и во мне такой огонь азарта пылал, чуть не сгорела, – засмеялась я. – Вот сейчас наконец чувствую, что устала, а так летела бы и летела.
– Ты умница, – и он протянул было руку, чтобы дотронуться до моей щеки, но одернул ее, как от огня, и посмотрел на песок.
Потом невнятно добавил:
– Как здорово у тебя получается путь видеть, я такого раньше и не представлял. Да и храбрая ты, не кисейная барышня, вон как моим конем управляла. Давай отдыхай. Я сейчас что-то придумаю с едой. Думаю, Бриз раньше, чем через два часа, не появится. Это у меня такая необычная проводница, а ему придётся над морем мотаться туда-сюда.
Как только Ветер скрылся из поля зрения, я разделась, забежала в море и стала смывать с себя пот и гарь. Соль впитывалась в кожу, и совершенно не хотелось вылезать на берег, хотелось раствориться в море. «Может, в русалку превратиться?», – проскочила ленивая мысль. Но море – не моя стихия. Без леса я пропаду, а вот теперь и без неба, наверное, мне будет невмоготу. Как я без него раньше жила и не понимала, насколько оно прекрасно? Но море лизало тело, наполняя его умиротворением, небо, бесконечно огромное, начинало менять краски перед закатом, а я, как маленькая песчинка этого бесконечно мира, хотела затеряться в нем и чувствовать себя счастливой.
«Какой все-таки Ветер славный, и с ним так хорошо, – укачивало меня море. – Будем вместе гонять по просторам мира, я ему нравлюсь, кажется. Он ко мне не так, как другие люди, относится, красивой называет».
И тут я дёрнулась. Я лежала на дне, прижавшись к камню, и рассматривала свои ноги. Ужасные, огромные, с некрасивыми пальцами, волосатые. В какой-то миг меня как будто кто-то ударил по голове.
«Стой, Лотта! Умерь фантазии! Что ты себе напридумывала? Ветер? Вы вместе? Кто он и кто ты? Забыла? Он хоть на подлого и не похож, и искренне смотрит на тебя с восхищением, но, может, это на него какое-то наваждение наслали, что он не видит твоё уродство. А потом наваждение пройдет, а оно не может не пройти, и тебе будет больно, очень больно. Ты сейчас будешь радоваться жизни, а потом страдать. Ты так хочешь? Микулишна говорила: за всё надо платить. Любишь кататься, люби и саночки возить. Саночки-то тяжёлые могут быть. Если он порядочный человек, извините, Ветер, и сразу не решит бросить, то его печальное понимание, что сломал себе жизнь (хотя люди-то живут коротко по сравнению с волшебными сущностями), будет отравлять его существование. А если не очень порядочный, то отправит тебя восвояси, и останешься ты с разбитым сердцем у разбитого корыта жизни».