И укоризненно глянула на принцев.
– Не ожидала от вас. Стоит извиниться и перед Лоттой, и перед Ветром.
Вскоре, умытая и переодетая, я сидела за столом и показывала свои сокровища. Девушкам я подарила камешки. Они пришли в тихий восторг и ахали, вертя их в руках. Даже Фрости улыбнулась.
– Синий красивый. Как птица счастья.
Ракушки тоже привели всех в восторг. Таких даже во дворце у принцев не было, только Богуслав подобные видел, когда плавал.
Потом мы пили молочко из кокосов, ели их мякоть, и я рассказывала до самой ночи про Бриза, лавину, дельфинов, летающих рыб, лаву, новый остров, поиски клада.
– Девочке пора спать, – прервал меня Сказитель и погладил по голове. – Она устала от впечатлений. Вон как её сказка разворачивается. Чудесная сказка будет, Лотта, я это чувствую. А теперь спать, – и улыбнулся.
Несколько последующих дней прошли, как и перед моим путешествием, только отношения с принцами были какие-то натянутые, и я не понимала, почему. Что-то не так, но что – непонятно. Всем и подарки, и рассказ понравился, а эти сидели хмурые и ни слова не сказали – интересно им меня слушать или нет. Буркнули спасибо – и все. Не понимаю, может, со временем само прояснится. Мало ли что у них случилось.
Предвестник, или приход Ветра Перемен
На улице холодало, снег становился всё глубже, доставать зайцев становилось всё труднее, а главное, я не знала, как нам по таким сугробам идти к Перекрестку. И тут я вспомнила: у Микулишны были такие своеобразные снегоступы, сплетенные из веток ивы. Она их зимой надевала, когда в деревню ходила. Надо будет сделать.
Мы с Богуславом пошли к речке и нарезали кучу веток. Хотя они были немного хрупкими, вполне подошли нам, а для прочности мы связывали их веревочками. Все были при деле, плели снегоступы и ждали предвестника. И он появился.
На улице мело, и мы радовались, что дома тепло. Клевенс вышивала салфетки и говорила, что ей надо спешить, а то вдруг не успеет вышить до похода на Перехлестье, а салфетки с собой надо взять. Сказитель рассказывал истории про богов, героев, просто людей, я доплетала снегоступы. Время близилось к ужину.
Кажется, дверь даже не открылась, а может, мы не заметили, как она открылась, но на пороге стоял парнишка лет десяти, курчавый, с озорными глазами.
– Приветствую, – сказал он, – что смотрите удивленно, как будто не ждали? Кто тут ждет предвестника?
Мы обмерли. Кто хлопал глазами, кто вскочил, не понимая, что происходит. Мальчонкой предвестника никто не представлял.
Он спокойно шагнул к столу, сел на стул и сказал:
– Я предвестник и должен вам сообщить, что через три дня над Перехлестьем пролетит Дикая Охота. Вы должны быть готовы, собрать всё, что нужно, и настроиться на то, что легко не будет, а будет очень опасно: можно замёрзнуть, заблудившись в лесу, погибнуть, увидев летящих охотников, и многое другое.
Всё сказано было очень четко и резко, без лишних эмоций.
Сцена «не ждали» продолжалась. Конечно, первой нашлась Клевенс.
– О, наш молодой гость, мы рады видеть вас за нашим столом. Разделите с нами трапезу. И мы были бы очень рады, если бы вы представились. Мы ждали предвестника, но это всегда так неожиданно.
Мальчик захихикал. Поднялся, кивнул и с небольшой издёвкой сказал:
– Хочу представиться. Я Ветер. Ветер Перемен. Прошу любить и жаловать.
Клевенс не растерялась и представила нас всех.
– Разделите с нами ужин, пожалуйста. Так хотелось бы поговорить с таким легендарным Ветром. Вы у нас не такой частый гость.
Мальчонка пододвинул к себе тарелку и сказал:
– Я рад этому. Да, действительно, мне здесь не часто приходится пролетать, вот в другом мире только и успевай мотаться туда-сюда, одни перемены.
– Но это же отлично, что перемены, – сказал Ха. – Однообразие так тягостно, хочется нового, неожиданного.
Ветер Перемен скептически посмотрел на него.
– Да. Перемены. В которых кричат «Безумству храбрых поем мы песню», в которых поют «Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем мы наш, мы новый мир построим, кто был никем, тот станет всем». Поют и меняют, и радуются, потому что не ведают, что творят. Все в молодости ждут и зовут перемены. Когда же взрослеют, понимают, что Ветер Перемен, как и любой другой ветер, не для всех бывает попутным. Меня не любят и не ждут мудрые – они знают, что, когда дует ветер перемен, земля и всё вокруг часто покрывается яблоками раздора. А когда ветер перемен достигает ураганной силы – много унесённых ветром.
Я глядела с удивлением на мальчонку, поражаясь его совсем не детским словам, и совершенно незаметно для себя поняла, что мальчика-то нет. И вообще, был ли мальчик? Перед нами за столом сидел мужчина средних лет. Он подмигнул мне: